Противостояние (СИ)

— Не нужно, Нурбахар, отрекаться от своих преступлений. Твоя служанка Ясмин-хатун во всём созналась. Рассказала обо всех твоих интригах.

— Повелитель, неужели вы поверили ей?! — со слезами возмутилась Нурбахар Султан. — Её запугали или подкупили Сейхан Султан или Михримах Султан!

— Достаточно! — грозно процедил султан Мехмет, и его тёмные глаза налились металлом. — Я всегда считал тебя самой непорочной и честной, из женщин, что меня окружают, Нурбахар. Как мог я так ошибаться?

— Повелитель, простите! — взмолилась Нурбахар Султан, упав на колени перед султаном и сжимая в своих вспотевших от страха ладонях подол его одеяния. — Я делала всё это ради будущего моих детей!

— Убийце не быть моей женой, Нурбахар! Как я могу доверить тебе Селима и Севен?! Знай, что я не желал той участи для тебя, которую определил.

— Нет, повелитель! Не забирайте их у меня! — взмолилась та, отчаянно хватаясь за его одеяние, которое тот резко вырвал из её рук.

— Отныне видеть тебя не желаю. Ты немедленно отправляешься в Старый дворец! Селим и Севен останутся в Топкапы со мной. Можешь идти.

— Нет! — отчаянно вскрикнула Нурбахар Султан, унизительно подползая к нему на коленях и испуганно хватаясь за его смуглую руку. — Молю, простите меня!

Султан Мехмет раздражённо вырвал руку из её ладоней и спешно вышел на террасу. Локман-ага, нахмурившись, подошёл к султанше и помог ей, плачущей, подняться с колен.

— Нет, я не уйду! — запротестовала она, вырвав локоть из его рук. — Повелитель! Прошу вас, повелитель!

— Идёмте, султанша, — настойчиво проговорил Локман-ага, с силой волоча её в коридор.

Городской рынок.

Темноволосая статная женщина в темных меховых одеждах медленно прогуливалась по рынку, скупая понравившиеся ей товары. В лучах полуденного солнца сверкал золотой обод, воздетый на её голову, а на её шее переливалось на солнце золотое ожерелье. Чуть позади за ней следовали бритоголовый широкоплечий мужчина в плаще и несколько стражников в европейских доспехах.

Проходя мимо лавки с коврами, сеньора остановилась и вгляделась в выставленные на продажу ковры, случайно услышав разговор торговца с покупателем.

— В Топкапы такое творится, Агиф Эфенди…

— О чём ты, ага? — нахмурился торговец.

— Жену нашего падишаха, Сейхан Султан, отравили. Меня самого, как повара кухни, допрашивали. Поговаривают, будто бы её отравила его другая жена, мать шехзаде Селима.

— Что же с султаншей? Померла?

— Не знаю, эфенди… Надеюсь, Всевышний сохранил ей жизнь… Молода была.

Сеньора, насторожившись, испуганно обернулась к сопроводителю.

— Ты слышал, Деметрий?

— Быть может, он что-то перепутал, сеньора… — пожал плечами Деметрий.

— Перепутал?! — возмутилась Рейна Дориа, и её зелёные глаза вспыхнули огнём. — Нет! Слухи просто так не появляются. Если её действительно отравили? Я должна увидеть Ингрид!

— Это невозможно, — покачал головой Деметрий. — Вы не можете попасть в гарем султана.

— Для меня нет ничего невозможного! — решительно отозвалась сеньора, резко развернувшись. — Я предстану перед султаном и объявлю о нашем с Ингрид родстве. Он позволит мне увидеть её!

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

За сутки яд вышел из организма Сейхан Султан, конечно, не без помощи рвотного снадобья лекарши, и к полудню она чувствовала себя куда лучше, поэтому пожелала, наконец, подняться с постели и привести себя в порядок. Зейнар-хатун помогла госпоже облачиться в её любимое зелёное платье, а после заплела её тёмные густые волосы в причёску. Сейхан Султан была непривычно молчалива и задумчива, что обеспокоило Зейнар-хатун.

— Госпожа, вы в порядке?

— В порядке? — усмехнулась та, рассматривая своё отражение в зеркале. — Я едва не умерла, Зейнар! В который раз.

Двери скрипнули, и в покои вошла Элие-хатун.

— Элие? Что там с расследованием моего отравления?

— Госпожа, я слышала, как Фахрие-калфа отдала поручение слугам помочь Нурбахар Султан собрать вещи. Султаншу ссылают в Старый дворец по приказу повелителя.

Довольная и злорадная ухмылка исказила лицо Сейхан Султан.

Дворец Михримах Султан.

Стоя у полыхающего пламенем камина, Михримах Султан задумчиво наблюдала за тем, как сгорает найденное ею вчера письмо.

Похоже, кто-то специально положил его в её шкатулку с письмами, прекрасно зная о том, что султанша часто заглядывает в неё, так как желал, чтобы она его обнаружила. Что это, если не шантаж своим знанием об их интриге с валиде, посредством которой они избавились от Нурбану?

Это был намёк, и Михримах Султан его поняла. Не стоит ей горячиться и что-то предпринимать ради возвращения потерянной власти, иначе обо всём станет известно повелителю. Султанша признавала, что ей необходимо на некоторое время затаиться и попытаться понять, кому же стало известно об её причастности к смерти Нурбану и каким образом.