Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование

Здесь ясно дано эссенциалистское объяснение «еврейской зловредности»: еврей – это субстанциональный, трансисторический тип, всегда тождественный самому себе в своей негативности.

И однако, несмотря на основополагающие, более или менее верные ссылки на Коран в антиеврейской литературе современного арабо-исламского мира, следует вместе с Бернардом Льюисом согласиться с тем фактом, что для арабов-мусульман «антисемитская литература в широком масштабе является… чужой по своему содержанию и по своему стилю; даже антиеврейские карикатуры должны прибегать к немецким и русским стереотипам»[654]. Однако для содержания арабо-исламского «антисемитизма» характерно не только то, что запас его тем, аргументов и юдофобских образов в основном импортирован с Запада; кроме того, и это, быть может, более знаменательно, специфическим является использование такого антисемитизма сверху вниз; сегодняшние правящие элиты навязывают его населению, которое, в отличие от «христианских» западных народов, не было воспитано в антииудаистской/антисемитской традиции в ее религиозной, экономической, националистической и расовой формах. Речь здесь идет прежде всего о политическом антисемитизме элит, а значит, об инструментальном антисемитизме, выполняющем различные функции, которые связаны с определенной конъюнктурой:

В арабских странах антисемитизм не является, как в Европе, предметом эксплуатации со стороны политиков, но создан ими. Этот антисемитизм, если можно так выразиться, поворачивали, словно электрический выключатель, его столь же легко было повернуть в другом направлении[655].

Рассматривая исламский мир до акклиматизации европейского антисемитизма и возникновения палестинской проблемы, Бернард Льюис уточнял:

Правительства могли принимать дискриминационные меры против немусульман, включая евреев; но эти правительства их редко преследовали. Могли иметь место презрение, унижение, даже случайные репрессии, но в исламе не содержалось ничего, сравнимого с той специфической ненавистью, одновременно теоретической и народной, которая была обращена на евреев в христианском мире. В век секулярности теологический антииудаизм отнюдь не умер; уже ощущался приход нового, расового антисемитизма[656].

2.3. Арабизация «Протоколов»: от христиан к мусульманам

Теперь мы можем рассмотреть более подробно то, что Б. Льюис называет «эхом европейского антисемитизма» в арабским мире. Распространение «Протоколов сионских мудрецов», начиная с середины 20-х гг., играет решающую роль в антиеврейской пропитке политических и культурных элит арабских стран. По правде говоря, точную дату первого перевода «Протоколов» на арабский язык установить трудно, пиратские издания знаменитой фальшивки довольно часто обходились без точных выходных данных. Сам Бернард Льюис немного разнообразит датировки. В своем эссе 1971 г. он дает несколько ориентиров:

Несколько арабских переводов антисемитских текстов были опубликованы уже в начале XX века. За ними последовали другие, включая «Протоколы сионских мудрецов», которые появились на арабском языке впервые в Каире примерно в 1927 г. Ныне насчитывается больше их вариантов и изданий на арабском, чем на любом другом языке[657].

Доктринальный европейский антисемитизм был введен в арабский мир в три этапа: сначала, до 1914 г., – как эхо дела Дрейфуса; затем, после окончания Первой мировой войны, как адаптация антиконспирационистской тематики «Протоколов»; наконец, после 1947 г. – как машина войны против Израиля, использующая идеологическую и риторическую осведомленность нацистов, принятых в некоторых арабских странах (начиная с насеровского Египта)[658].

В книге «Евреи ислама», увидевшей свет в 1984 г., Льюис приводит дополнительные данные, подчеркивая, в частности, тот факт, что распространителями «Протоколов» в арабским мире первоначально и в течение четверти века являлись христиане: