Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование

Благодаря ряду исследований по социальной психологии установлено, что антисемиты проявляют склонность к преувеличению числа евреев, которых они «ощущают», отсюда – их склонность видеть евреев повсюду[729]. Из этого вытекает бесконечное расширение антиеврейской категоризации евреев, к чему добавляется преобладающая в современном антиеврейском дискурсе эвфемизация, состоящая в том, что в большинстве случаев контекстом, в которых евреев клеймят как евреев, понятие «еврей» заменяется понятием «сионист». Отсюда правило, соблюдаемое при полемических сплавах: всякий названный враг будет назван «еврей» либо «сионист»[730] или, на основе смежности понятий, как «иудаизировавшийся» либо «объевреившийся». Сами антисемиты клеймят одни других, называя их «евреями» или «сионистами», употребляя то или иное выражение дискурса. Таким образом, британский фашист Арнольд Лизрисовал своего соперника Освальда Мосли как kosher fascist («кошерного фашиста»)[731], а в начале 1980-х гг. некоторые диссиденты из «Национального фронта» смогли обличать Жан-Мари Ле Пена и Жан-Пьера Стирбуа в качестве «сионистов»[732]. В 1980 г. Пьер Поти, один из руководителей группы националистов (с декабря 1967 г. он публиковал ежемесячник Militant – «националистский народный журнал европейского действия»), оправдывает свой разрыв с «Национальным фронтом», заявляя, что Ле Пен стал «игрушкой в руках сионистов»[733]. Что касается Мишеля Лажуа, молодого активиста неонацистской организации – «Французской и европейской националистской партии», то он сообщает о своем ужасном открытии «истинного лица Ле Пена: лица демократа, объевреившегося вплоть до мозга костей»[734]. После слова «еврей» («каков еврей!», «настоящий еврей», «забавный еврей», «грязный еврей!» и т. д.) слово «сионист» стало самым сильным оскорблением, типа «грязный еврей!». Б. Льюис вспоминает, что в 1980-е гг. правительства Ирака и Ирана, которые вели между собой войну, но являлись одновременно непримиримыми врагами Израиля, называли одно другого «сионистами»[735]. И здесь же этот автор рассказывает о еще более странной вещи: радио Республики Монголия, находящейся под советским влиянием, обвинило китайцев в том, что они ведут в Синьцзяне «сионистскую деятельность». Применяемый метод состоит в том, что «идеям, движениям или индивидам, с которыми борются, приписывается еврейское происхождение»[736]. Само использование термина «сионистский» является способом делегитимизации противника, особенно подходящим инструментом его компрометации, приемом дегуманизации врага путем его сатанизации – иногда явной. Так, Генри Киссинджера рисуют как the incarnate evel of International Money Power, world usury’s Satanic reptile[737] (инкарнацию дьявола международной силы денег, сатанинского мирового ростовщического змея). Когда речь идет, например, о том, чтобы скомпрометировать какую-либо теорию или какого-либо автора, то их «иудеизируют» или «сионизируют». Так, по словам Льюиса, в труде по психоанализу, выпущенном в Каире в 1970 г., излагаются «сионистские» основания теории Фрейда[738], а 11 апреля 1973 г., во время радиопередачи из Триполи, посвященной критике теории эволюции, которую сочли несовместимой с ливийской революцией, один местный журналист поставил следующий риторический вопрос: «Следует ли революции ожидать, когда обезьяна превратится в человека, чтобы убедиться, что еврей Дарвин ошибся?»[739] Война в Заливе (лето 1990 г. – зима 1990/1991 г.) обогатила лексику символического антисемитизма выражениями типа «кошерная бойня» – busherie cachère [фр. – boucherie], чтобы заклеймить «американо-сионистский заговор» против Ирака, возведенного в символ арабского мира, даже третьего мира.

Риторическое устройство, позволяющее перейти от теории заговора к разоблачению «сионистской» воинственности, основанному на эссенциалистской очевидности типа: «Всякий сионист – агрессор», это устройство является виктимологическим мифом, сфера применения которого распространяется с палестинцев на арабов вообще, по определению являющихся «жертвами агрессии со стороны Запада», даже на мусульман, по определению преследуемых… евреями и христианами. Это конспирационистское видение враждебной деятельности «неприятелей арабов» или «неприятелей мусульман» включает в себя манихейский дуализм, где еврей воплощает принцип зла[740].