Протопоп Аввакум и начало Раскола

Под влиянием боголюбцев во всей Московии началась великая битва. С одной стороны, был необычайный энтузиазм, рвение, граничащее с ригоризмом, налагающее на мирскую жизнь тяготы монастырской аскезы[648]. Повсюду воспевают новых святых, пишут их жития, составляют в их честь службы, строят обширные церкви с многочисленными куполами, великолепно украшенные фресками и иконами[649]. Становятся все более и более требовательными в отношении пения, вырывают друг у друга книги Печатного двора. С другой стороны, прежнее равнодушие противопоставляет ревнителям пассивное сопротивление; в результате страсти разгораются, поднимается оппозиционное настроение против духовенства: «Церковь! Да ведь она наша, мы в ней играем», – говорят мальчишки; «Мы в ней пируем», – говорят взрослые. «Поп, служи свою обедню, а нас оставь в покое» – «Твой митрополит тебе приказывает – прекрасно! Мы же – царевы люди»[650]. Реформаторы находятся в затруднительном положении. Возмущение, вызванное многими причинами, бурлит: тут и дороговизна хлеба в городах, и тяготы налогового обложения, которые становятся все более ощутимыми, тут и меры, предпринимаемые помещиками против дотоле свободных посадских людей, и усиление крепостничества. Родес писал весной 1650 года: «Едва пламя восстания погаснет в одном месте, как оно вспыхивает в другом. Можно сказать, что повсюду под холодным пеплом таится скрытое пламя»[651]. Но ревнители идут своим путем. Они твердо следуют задаче, которую они себе наметили.

VII Великий пост 1654 года

Из года в год, в особенности с момента возникновения кружка боголюбцев, религиозный подъем при приближении Великого поста все увеличивался. В 1652 году Пасха выпала на 18 апреля; Пятидесятница начиналась 1 марта. Архиереи направились в Москву на очередной Собор, приуроченный к Неделе Православия: на этом Соборе вместе с Никоном, прибывшим из Новгорода еще на Рождество[652], присутствовали ближайшие помощники патриарха, митрополиты Серапион Крутицкий, Корнилий Казанский, Серапион Суздальский, Варлаам Ростовский, Маркел Вологодский, Мисаил Рязанский и Михаил, митрополит Сербский[653]. 8 марта состоялось первое заседание.

Главный вопрос, поставленный в повестку дня, по-видимому, касался опасности, которую представляли собой иностранцы: их приезжало в Московию все больше и больше; то были военные, купцы, всевозможные мастера, дипломаты. Те, которые были в Москве только проездом, были менее опасны, но другие устраивались на Руси на житье надолго; покупали дома, получали их от царя в награду за свои услуги, а также земли, заселенные крестьянами. Все они были знакомы с техникой, дотоле неведомой на Руси, почитали себя безгранично выше русских; однако же сами они по большей части были только хищными авантюристами, морально неразборчивыми и без всяких религиозных убеждений. Их поведение возмущало московское общественное мнение. В 1649 году пришлось запретить пребывание внутри страны английским купцам, привозившим это проклятое зелье – табак[654]. Полковник Лесли, шотландец, бывший на службе у царя Михаила и очень осмотрительно стушевавшийся после падения Смоленска, снова в 1647 году был принят на службу. Он тут же получил где-то на Волге в дар имение; его жена, помимо всякого рода жестокостей и невыносимых притязаний, заставляла прислугу есть собачье мясо, и как раз в пост; в один прекрасный день она дошла до такого бесстыдства, что бросила в огонь икону; сам же полковник с одним из своих гостей, неким лейтенантом Томпсоном, забавлялся стрельбой, целясь в крест посадской церкви. Это было уже сверх всякой меры: власти обратили внимание на жалобы крестьян, и нечестивцы были арестованы[655]. Расследование этого дела, шедшее как раз во время заседания Собора, естественно оказало свое влияние на его решения. Старый закон, часто остававшийся втуне, касавшийся запрета любому православному служить у «некрещеных» иностранцев, был снова торжественно возобновлен, причем нарушителям запрета за первое ослушание угрожало наказание батогами, за второе – кнутом, за третье еще кнутом с урезанием обоих ушей, с ссылкой в Сибирь. Помимо этого было постановлено лишить иностранцев-неправославных их имений, пусть они принимают крещение![656]