Провал операции «Нептун»

Вечером 3 февраля 1943 года его крайне взволновала последняя сводка. На побережье было неспокойно. Советские разведывательные суда то и дело появлялись у берега, особенно перед селом Южная Озерейка. Воздушная и радиоразведка докладывали, что в Геленджике и Туапсе сосредоточиваются советские военные корабли, ведется активная радиосвязь. А вот с 1 февраля в эфире воцарилось подозрительное молчание. Ламайер позвонил в штаб 17-й армии. Там тоже проявляли беспокойство. Более того: была объявлена «тревога номер 1». Но... для Крымского побережья, а не для Новороссийска.

Почему? Ответить на этот вопрос необходимо, иначе трудно будет понять дальнейшие события.

С тех пор как 17-я армия отошла на Тамань и, несмотря на непрерывные удары наступавших советских частей, закрепилась на линии обороны, тянувшейся от Краснодара до Новороссийска, немецкое командование боялось высадки здесь советских десантов.

Еще 1 декабря 1942 года, т. е. до завершения Сталинградской битвы, когда гитлеровскому командованию казалось, будто группе армий «А» ничто не угрожает, начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал-полковник Иодль доложил Гитлеру, что советский флот неожиданно вышел из своих портов. Гитлера это сообщение привело в беспокойство. Начальник генштаба Цейтцлер тут же отдал приказ «поднять тревогу» в Крыму. 12 декабря снова поступили разведывательные данные о возможном советском десанте в Крыму. Стенограмма фиксирует:

«Иодль. Там высадиться нельзя!

Фюрер. А русские это смогут! Они пройдут! Мы бы в такую метель и непогоду не высадились. Это надо признать. А вот от русских этого можно ожидать».

И в штабе группы армий «А» опасались высадки советских десантов. 7 января 1943 года штаб 17-й армии и начальник оккупационных войск в Крыму получили приказ: «На случай русского десанта должны быть наготове маршевые батальоны» [18]. Однако о месте и времени возможной высадки терялись в догадках и в штабе фон Клейста, и в штабе 17-й армии. Когда 13 января перед фронтом 17-й армии было установлено наличие частей советской морской пехоты, этот факт был истолкован как «говорящий против предположения о предстоящем десанте противника» [19]. 19 января поступило донесение от штаба 5-го армейского корпуса, оборонявшего Новороссийск, что корпус «в ближайшие дни ожидает высадки противника на Таманском полуострове» (т. е. в районе Темрюка). 21 января поступили сообщения о «выходе русского флота в море» — на этот раз десанта опасались у Одессы или на Перекопе. В тот же день Клейст снова доложил в ОКХ, что «русские, безусловно, предпримут высадку на Таманском полуострове или в Крыму». Однако больше всего опасались высадки в Крыму. В разведывательном докладе от 19 января 1943 года начальник отдела «иностранных армий Востока» в генштабе генерал Гелен прямо предсказывал, что противник может «обострить положение», высадив десант в Крыму.

Вот почему на запрос майора Ламайера вечером 3 февраля 1943 года в штабе 17-й армии ответили, что тревога объявлена только для Тамани и Крыма, но не для Новороссийска и всего участка от Новороссийска до Анапы, поскольку «высадка в Новороссийске невероятна».

Как же был ошарашен Ламайер, когда в ночь с 3 на 4 февраля Глебовка оказалась под сильным артиллерийским огнем с моря!

К этому времени войска советского Закавказского фронта вели бои на 1000-километровом фронте двумя группами. Северная группа действовала в предгорьях Кавказа, тесня 1-ю танковую армию Макензена. Черноморская группа занимала оборону по Главному Кавказскому хребту от Эльбруса до Новороссийска, готовясь к наступлению. Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая коренной перелом в обстановке после Сталинграда, задумала операцию с целью освобождения Дона, Кубани и Терека и разгрома группы армий «А».

Бои развивались в сложных условиях. Северная группа, преследуя отходящего на Ростов противника, не смогла выйти ему в тыл. Наступление же Черноморской группы задерживалось. Здесь были разработаны две операции — «Горы» и «Море». Первая предусматривала наступление на Краснодарском направлении, вторая — наступление 47-й армии на Новороссийском направлении и высадку десантов под Новороссийском. Главные силы должны были высадиться у Южной Озерейки. На южной же окраине Новороссийска, у Станички, намечалась демонстративная высадка, чтобы отвлечь внимание противника.

Прорвать мощную оборону гитлеровцев 47-й армии не удавалось, и командующий Черноморской группой генерал-полковник Иван Ефимович Петров приказал готовиться к высадке десантов, не дожидаясь прорыва. Операция началась в ночь на 4 февраля. Ее основная часть не увенчалась успехом. Шторм сорвал график подхода судов, были нарушены сроки артподготовки и авиационных ударов. К тому же слишком частое появление разведчиков перед Южной Озерейкой насторожило врага. Противник, подтянув находившиеся вблизи резервы, оказал упорное сопротивление. По-иному развернулись события у Станички, где действовал морской десант под командованием майора Цезаря Львовича Куникова. С этого и началась эпопея Малой земли.