Провалившийся в прошлое

– Понимаешь, Крафт, для меня сейчас самое главное – это как только Туха встанет, навести через неё мост, а ещё лучше паромную переправу, но для этого нужен толстый канат, да и на Голышке брода я так и не нашел, очень уж она глубокая. За Пшехой хоть и невысокие, а горы. Там мне пока что особенно делать нечего, а вот по левому берегу, между Пшишем и Тухой, знатная долина простирается. Вот там-то я людей, скорее всего, и смогу найти, а то скучно мне одному, тоскливо. Без женщины, Крафтуля, никакой дом не в радость, но сначала я всё-таки построю на нашем с тобой холме большой и светлый кирпичный дом в два, а то и в три этажа, да ещё с подвалом. Вот в него-то я девчонок и наведу целую толпу. Мне же тут никто не запретит хоть двадцать жён иметь, но начну я всё же с одной, и станет она в этих краях царицей, друг мой лохматый, а я, стало быть, стану при ней царём. – Крафт почему-то радостно залаял и даже не поленился облизать бородатую физиономию хозяина, что тому понравилось, и он добавил: – Да, Крафтуля, я стану царём и учителем людей, а ты царём всех здешних собак, и тогда мы оба заживём, брат мой лохматый, по-царски, и хрен с ним, с этим двадцать первым веком. Всё равно мы его теперь только в телике, по видику увидим, но тебя же он вообще не интересует, Крафтуля.

Небритый царь посидел за обеденным столом ещё с полчаса и стал прибираться. Вытерев стол и помыв посуду, Митяй налил себе большую чашку кофе, им он баловал себя очень редко, точнее, пил всего лишь в пятый раз, хотя и имел вполне приличный запас гранулированного. Вместе с кофе он поставил на стол ноутбук и положил рядом кейс с дисками. Имелся у него также струйный принтер с запасом картриджей к нему, а также несколько пачек фотобумаги, пять пачек обычной бумаги для принтера и ксерокса, цифровой фотоаппарат и видеокамера, но пока что он не сделал ни одной распечатки, хотя и отснял немало снимков и видеофильмов. Все изображения и видео он хранил на диске внешней памяти, понимая, что такая лафа долго не продлится, лет шесть-семь максимум, пока нотику не придёт полный кирдык. Пока что он решил с его помощью разработать проект будущего дома. Все необходимые строительные материалы у Митяя под рукой имелись, и потому, прекрасно отдавая отчёт, что может себе позволить, а чего нет, он не спеша приступил к работе и уже очень скоро погрузился в неё с головой, и его фантазия заработала на всю катушку.

Через пять дней проект был готов, и вместо обычного дома у него получился самый настоящий средневековый замок, окружённый высокой кирпичной стеной. Правда, стену он мог построить позднее, а сначала решил отгрохать трёхэтажную домину с возвышающейся над плоской крышей ещё на два этажа смотровой башней. Дом у него получился простой и незатейливый, имеющий форму куба, да к тому же всего с двенадцатью окнами размером метр сорок на метр сорок, или двадцать четыре окна вдвое уже, плюс по окну на каждом этаже башни. На большее у него просто не хватит стекла. На каждом этаже он решил разместить всего по четыре комнаты, зато они отличались очень большими размерами, пятнадцать на пятнадцать метров, да и сами комнаты имели в плане букву «Г». На каждом этаже он решил устроить по холлу размером семь на семь метров с лестничным маршем посередине. По всем четырём углам холла на всех трёх этажах он надумал установить печи с соляровыми форсунками.

Митяй сделал все расчёты и широко улыбнулся. Если он приступит к строительству дома завтра, то сможет въехать в него уже в октябре следующего года, и при этом управится с огородом и всеми посадками. В том, что ему удастся построить такой большой дом, его убеждало только одно обстоятельство. Когда он ездил в лес, чтобы свалить на зиму два десятка берёз, то нашёл рядом с ними десяткачетыре огромных высоченных лип, а липа прекрасно шла на изготовление балок, но липы ему нужно было спилить немедленно, чтобы они высохли к лету. Поэтому он решил прервать «отпуск» и отправился в мастерскую. Ему срочно требовалось изготовить большие сани, чтобы перевозить липовые брёвна длиной в восемь метров, чем он и занялся.

Через четыре дня, взяв с собой всё необходимое, Митяй запер землянку, сел за руль и поехал к Северным воротам. Советский дизель на соляре каменного века не чихал и не стрелял, работал ровно и мощно, ничуть не хуже, чем на той, под которую его заточили. С такой солярой движка хватит лет на двадцать, главное – не насилуй его и только масла доливай, а вот его-то у Митяя было не так уж и много в запасе. Правда, оставалась надежда на то, что он начнёт добывать нефть выше по течению, где та была гораздо темнее, и если как-то сумеет очистить мазут песком и углем до нужной кондиции, то получит масло, а ещё он надеялся, что положение спасёт военная кобальтовая присадка к маслу, которая, как ему говорили, резко улучшает качество любого масла чуть ли не в разы и увеличивает пробег двигателя.