Провальные каникулы (СИ)

— Ну почему же?  Я поцеловала его,  — ответила я, продолжая смотреть в черные омуты.  Казалось, он даже не смущен, что я сделала все именно так.  Искры в глазах горели ярче прежнего, а губы то и дело грозились растянуться в широченной улыбке. Вот что он за человек?  Я же отплатила ему той же монетой, думала, будет рвать и метать, а он стоит и лыбится.

— Целовать надо в г... губы, детка!  — продолжил возникать тот же самый голос, владельца которого я даже не видела.

— В губы целуют тогда, когда этого хотят оба, и явно не по причине проигрыша. А я обещала поцеловать, и сделала это. — Не удосужившись больше слушать недовольных, я взяла Элю за руку, и быстро повела подальше от Андреса. Рядом с ним больше находиться не было сил, вся моя энергия уходит на попытки сохранить самообладание, и потом я чувствую себя жутко уставшей от того, что стараюсь все время находиться в состоянии какой–то боеготовности.

— Слушай,  а жаль, что он не проиграл!  — опечалилась Эля, когда мы добрались до лавки и, плюхнувшись на неё, начали смотреть на танцующих пьяных старушек. — Я бы лучше на него поглазела, чем на это!  — ткнув пальцем в парочку посередине танцпола, Эля закатила глаза.  Я же рассмеялась, когда в темноте, наконец, рассмотрела Донью Лопез, которую за дряблую задницу крепко держал Дон Хосе, пока они топтались под медленный латиноамериканский мотив… Все же правильно я сказала раньше, душа всегда остается молодой и в любом возрасте хочется приключений. Какими бы они ни были.

Мне же глупо хотелось, чтобы и меня пригласили на танец. Пусть такой, пусть на дискотеке кому за пятьдесят, но внутри что–то дико жаждало увидеть его приближающегося ко мне, и протягивающего руку для приглашения… Но этого так и не случилось…

Глава 8

В кои–то веки, в свой выходной я решила пойти позагорать. Пожалуй, впервые с момента приезда. Даже место уже присмотрела, и каждый день ходила, с завистью поглядывая на огромный валун у самого океана. Каждый раз что–то мешало пойти, улечься на него и забыть обо всем мирском, а самое главное — об этих назойливых мыслях об Андресе. То Эля тащила меня в город,  то Пабло, но сегодня эти двое были заняты каждый своими делами, и я, наконец, могла уделить время самой себе.

Надев купальник бикини кораллового цвета, сверху накинула легкий бежевый полупрозрачный сарафан. Лелея надежду, что в такое раннее время все извращенцы еще спят после ночных попоев, выскочила из дома, не забыв нацепить на голову спасительную кепку. Здешнее солнце уже в восемь утра было адским, именно поэтому я проснулась пораньше, чтобы в десять уже быть дома, и не успеть превратиться в курицу с горелой корочкой.

Мимо домиков пошла в сторону, где находилось присмотренное мною место. Как я и думала, улицы были настолько пустынны, что крик чаек был единственным, что можно было услышать в радиусе сотен метров.  Над головой тихо шумели листья деревьев, а легкие наполнялись чистейшим пуэрториканским воздухом. Я шла, и без стеснения улыбалась этой умиротворенности.

Все равно никто не увидит этой глупой улыбки и не обвинит в сумасшествии.

Идиллия закончилась внезапно, как только я завернула за один из поворотов.  На меня налетел мальчуган, лет семи. Чуть не упав, он мельком глянул на меня с каким–то диким испугом, обернулся и бросился бежать дальше, даже не извинившись. Я уже хотела возмутиться, когда заметила еще двоих мальчишек, примерно его же роста и возраста, которые гнались следом. Поравнявшись со мной, те что–то крикнули ему вслед, и только сейчас я заметила в их руках камни.  Не маленькие, а довольно внушительные, на всю ладонь. Мальчики крепко сжимали их и неслись во всю прыть, не оставляя сомнений в своих намерениях.  Не знаю, что именно руководило мной в тот момент, желание защитить мальчугана, или просто добиться спокойного разрешения проблемы, но я дернулась и помчалась вслед за ними. Камнями однозначно решить ничего нельзя.

— Эй! — крикнула я, пытаясь удержать кепку на бегу.  Но не успела, та слетела и осталась где–то позади.  — Остановитесь!

Парни словно не слышали, продолжая заворачивать в подворотни. Я бежала, шлепая шлепками и проклиная себя за то,  что обула именно их сегодня, а не босоножки.  Они хотя бы не спадали на каждом шагу, мешая нормально передвигаться. Я же боялась потерять их из вида, когда те юлили по улицам, как по лабиринту. Бежать мешало развешенное по проулкам белье, которое то и дело хлестало по лицу каждый раз, когда я пыталась пролавировать между висящими футболками и простынями. За одним из такихповоротов я остановилась, тяжело дыша. Сердце кололо от быстрого бега,  от которого отвык огранизм,  и мне понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться.