Прованс от A до Z

Испокон веков дома в Провансе с их толстыми стенами и маленькими окнами предназначались для удержания в помещениях прохлады в летнее время и тепла в зимний период, когда свирепствует мистраль. Чего не учитывали древние строители — это дождей. А дождь в Провансе хотя и редкий гость, но льет потоком, смывая все на своем пути. Если кровля дома и выдерживает летние ливни, то фасад, ставни и наличники окон страдают от избытка воды. Быстро лупится штукатурка, коробятся деревянные детали. И любой, высунувший нос из двери, вмиг промокает насквозь.

Примерно так все выглядело вплоть до XVIII века, когда до юга Франции добрались в поисках работы итальянские muratori, каменщики, которые, уже в качестве французских мастеров, maçons, применили изящное новшество, эффективно защищающее постройку, уменьшающее наносимый дождями ущерб. Они наставили карниз, прибавив к нему дополнительный ряд черепичных плиток. Таким образом вокруг дома образовался защитный периметр 50-сантиметровой ширины. Вода стала спадать с кровли на солидном расстоянии, мимо стен, окон, дверей. Не абсолютная защита, но существенное улучшение.

Образовавшийся навес кровли поддерживался снизу посредством génoise — расположенных уступами рядов изогнутой черепицы, выступающей из стены. Пустоты заполнялись штукатурным или цементным раствором. Число рядов имело — возможно, имеет по сей день — статусное значение. Для скромной bastide хватало двух рядов, три ряда указывали на солидный достаток хозяина, а в исключительных случаях страдающий манией величия богатей разорялся на четыре ряда. Эти добавочные ряды черепицы зрительно скрадывали переход между кровлей и стеной.

Внимательный взгляд подметит широкую популярность génoise в наши дни. Их применяют в строениях чуть ли не любого типа. Владельцы новомодных вилл и провансальских гасиенд некритично вставляют в свои постройки этот элемент XVIII века, однако с одним существенным упущением: они забывают, что мастера прошлого заполняли пустоты в плитках, и в результате получается впечатление незавершенности, вызывающее презрительные замечания пуристов, приверженцев чистого старого стиля.

Gestes. Жесты

Проведя пять минут в деревенском баре, любой иностранец поймет, насколько широка провансальская душа. Провансалец не будет молча сидеть над своим стаканом, обмениваясь с соседом односложными замечаниями. Он не ограничится одним словом, если можно за это время выпалить десять. Я бы сказал, что в словесном обмене информацией у провансальцев проблем не возникает. Тем не менее очень часто они чувствуют, что слов не хватает, что требуется подчеркнуть значение сказанного, выделить нечто важное, передать непередаваемое словами. В этом случае используется еще один словарь, словарь жестов.

С некоторыми из этих жестов вы, возможно, знакомы, ибо их слабые копии в ходу в других частях Франции. Но лишь в Провансе вы встретите такую насыщенность даже знакомого жеста, такую детализацию его проработки, такое мастерство исполнения. Даже простое пожатие плеч, наиболее галльский из всех жестов, впечатляет здесь гораздо больше. Обычное пожатие плеч — всего лишь легкий тик, не более. Провансальское же вовлекает челюсть (ее можно выдвинуть на манер ящика из письменного стола), губы, подражающие раздраженным земляным червям; брови, вздымающиеся до дозволенного природой предела; конечно же, руки, выбрасываемые вперед и в стороны с одновременным поднятием плеч. Не забудьте о звуковых эффектах, генерируемых интенсивным выдохом между надутыми губами.

Пожатию плеч несколько уступает в популярности предостерегающе воздетый к небесам указательный палец. Чаще всего он не поднимается выше уровня глаз, способен прервать беседу, оборвать монолог на полуслове. Выражая несогласие, он маятником метронома покачивается взад-вперед. Выражая возмущение, способен разгневанным дятлом клюнуть собеседника в грудь. Невелик он, этот палец, но действие производит впечатляющее.