– Терпеть не могу непонятных имён! Почему ты
Лимонница, если у нас лимоны не растут даже? Вот я: у меня на крапиву аппетит – я Крапивница! У неё на капусту аппетит – она Капустница! Просто всё и понятно!– А меня
Лимонницей не за аппетит назвали, а за красоту! У меня платье прекрасное, лимонного цвета. Да только вам, обжорам, этого не понять…По сторонам тропы высокими и крутыми стенами стоял шиповник и
цвёл таким алым и влажным огнём, что даже ранний солнечный свет, падавший на листву, рядом с цветами шиповника казался холодным и бледным. Казалось, что цветы шиповника навсегда отделились от колючих веток и висят в воздухе, как яркое маленькое пламя. В зарослях шиповника озабоченно гудели шмели, чёрные, с золотыми полосками на спине.Весёлая, добрая птичка. И название у неё какое-то ласковое:
чиж, чижик. В хвойных лесах устраивают птички свои маленькие уютные гнёздышки и выводят по пять-шесть крошечных чижат. А осенью собираются в большие стаи и улетают на юг. Но ненадолго. Уже в начале весны к звонкой весенней капели присоединяется бодрый весёлый голос чижа: «Здравствуйте, я прилетел!» Здравствуй, чижик! Здравствуй, хорошая птичка! Добро пожаловать!У совы перья мягкие, крылья неслышные, не свистят, не
шумят; когти у совы кривые, острые, никто из таких когтей не вырвется – ни мышь, ни белка, ни сонная птица. По ночам сова охотится, а днём спит.Две синички по лесу
летали, по веткам шныряли и вдруг увидали сову. Запищали, закричали: «Эй, собирайтесь, птицы, сюда! Вот он, вот он, ночной разбойник, вот он сидит, пучеглазый!»И впрямь подступила осень. Желтеет трава, течёт с деревьев мёртвый
шуршащий лист. Пустынно и ветрено на выкошенном лугу.Но всё
равно весело.Сбились стаями грачи, кружатся над лугами. И снова
поют жаворонки, собираясь в отлёт. И молодые журавли учатся лететь строем, кричат в небе и курлычут, будто весной.А ласточки-береговушки носятся такой стремительной стайкой, что даже не понять – сами
они свистят или это воздух в крыльях посвистывает.Под весенним солнцем тает последний снег. Молодой, напористый ветерок трясёт
ивняки, и их серёжки сыплют на влажную землю семена. Перекрёсток заброшенной лесной дороги и просеки. Вечереет. Солнце будто нехотя закатывается за вершины елей, так же нехотя смолкает шумный хор дроздов. Лишь зарянка, примостившись на верхушке самой большой ели, освещенной последними лучами солнца, ещё выводит рассыпающуюся серебром мелодию. Но вот и она вспорхнула и исчезла в подлеске. Тишина…Собака яростно лаяла, припадая на передние лапы. Прямо перед
ней, прижавшись к забору, сидел маленький взъерошенный котёнок. Он широко раскрывал рот и жалобно мяукал. Неподалёку стояли два мальчика и ждали, что будет.В окно выглянула женщина и поспешно выбежала
на крыльцо. Она отогнала собаку и сердито крикнула мальчикам:– Как
вам не стыдно!– А что стыдно? Мы ничего не делали!
– удивились мальчики.– Вот это и плохо! – гневно ответила женщина.
Шуба у зайки тёплая-тёплая, белая-белая. Шуба зайку
от мороза спасает и от охотника скрывает. Снег белый, да и зайка белый. Где такого заметишь! А пока разглядываешь да всматриваешься, зайка задаст стрекача, только его и видели.Сидит зайка
– ветки обдирает, горькую кору гложет.Тёплого лета ждёт.
Ведь летом
раздолье – всякой еды вдоволь. Ешь – не хочу! Хочешь – пожуй сладкий клевер – кашку, хочешь – траву тимофеевку, любой цветочек с мёдом откуси.Не лазай только, зайка, в наш огород, не грызи капусту,
не порть нашу морковку.3-й класс
Бабочки только тогда живут, когда хорошо живётся. Чуть только им
плохо – холодно, ветрено, сыро – они обмирают. Впадают в особый сон: ничего не видят, не слышат, не чувствуют. И тогда всё плохое и неприятное проходит мимо, будто его и вовсе нет.Евгений Николаевич Колокольцев , Коллектив авторов , Ольга Борисовна Марьина , Сергей Александрович Леонов , Тамара Федоровна Курдюмова
Детская образовательная литература / Школьные учебники и пособия, рефераты, шпаргалки / Языкознание / Книги Для Детей / Образование и наука