Проверяя Сенатора

Я говорила ему, что хотела внести изменения. Ну, дерьмо! Может, сейчас как раз время?

***

Помощница Вирджинии выходит из комнаты и она поворачивается ко мне со своей

слащавой улыбкой на лице. Я наблюдаю за ней, как она садится на диван вместо того,

чтобы вернуться обратно к своему столу.

– Сенатор, желаете что–нибудь выпить? – Райан берет графин и наливает в стакан

жидкость, напоминающую водку, затем поднимает на меня свой выжидательный взгляд.

– Господи, Вирджиния. – Отказавшись, я начинаю ходить вдоль кресел, где до недавнего

времени сидели мы с Ксавией. Мне нужно найти Кса и разобраться с этой дебильной

политически нечестной игрой со стороны Вице–президента. – На этот раз вы

действительно переборщили.

– Не расстраивайтесь. Вы знаете не хуже меня, что Мисс Кеннеди–это козырь, в равной

степени, как и ее семья. В их рукаве есть еще Гарвард. – Снова она об этом, напоминая

мне о моей молодости в колледже, пестрящей побоями и синяками. – У них есть

возможности, чтобы похоронить навсегда эти ужасные факты, которые портят вашу

историю. Грейс Стиллман заодно с нами и более того, она готова заставить Гарвард

похоронить все записи.

– Отчет о произошедшем опечатан. – произношу я, запуская пальцы в волосы.

– Упоминание об этом неприятном происшествии не удалено из досье местной полиции

Гарварда. Неважно, что они сказали, но эта запись там существует. Я запросила копию и в

течение пятнадцати минут мне выслали ее. Уверяю вас, ее можно очень, очень даже легко

получить. – Райан поднимает свой бокал и моментально выпивает. Она ставит свой стакан

и откидывается на диван, замолкая на какое время, таким образом, давая мне окончательно

переварить информацию.

– Вы искали компромат на меня? – Я бы все отдал, чтобы эта запись была стерта, но

учитывая, что декан Нолан осуждает меня за мою критику демократической оппозиции –

тоже самое и сенатор Стимлан. Я могу лишь задаваться вопросом, что, черт возьми,

должно случиться, чтобы дедушка и бабушка Ксавии поменяли свое мнение и стали

представителями партии. – Что вы сделали, чтобы заставить Стилманов «спрыгнуть» с их

демократического и отлаженного политического корабля?

– Все, что надо.

– А именно? – Я смотрю на нее, в то время как она барабанит пальцами по подлокотнику

дивана, продолжая удерживать мой взгляд.

– Я делаю то, что необходимо сделать, чтобы можно было закрыть глаза на такие

незначительные недоразумения в нашей истории. Со всем уважением к вам, это не из ряда

вон выходящее, но это достойная новость... сотрудница, ставшая подругой и которая имеет

межпартийную принадлежность. Это не незаконно или аморально, это то, что пресса и

общественность жаждут услышать. Каждый хочет узнать что–нибудь новенькое о вас,

сенатор.

– Новенькое? Вы имеете в виду, что–то, что вы тщательно проверяли, когда я специально

рассказал вам историю своего нынешнего стажера?

– Довольно особенное, учитывая короткий срок. Избиратели хотят знать больше о вас...

кроме того, что вы довольно жесткий и отлично ведет дела. Они поверят упоминаниям в

светской хронике – обложки журналов и статьи. Что скажете?

Райан хочет, чтобы я «продал» себя прессе и всего лишь два слова – иди на х*й – крутятся

на кончике моего языка. Мне нельзя быть чересчур эмоциональным, или она ухватится за

суть и будет использовать Кса и мое участие во всем этом в свою пользу. Нет ничего

нового в политическом маневрировании и предательстве, но то, что сделала Вице–

президент – определенно сделано для достижения выгоды только одного человека. Меня

приперли к стенке.

– Вы провернули это только для своей пользы. Давайте не будем притворяться.

– Все что мое – ваше. И наоборот. Вот как мы играем в эту игру, Беннетт. Вы в курсе, что

это Высшая лига.

Я перестаю расхаживать и больше не могу сдержать резкость в своем голосе.

– Спасибо за намек, но я не продаю свою душу.

– Я не об этом спрашиваю. Только лишь то, что хотят наши покровители, которые, я

уверена, не навредят управлению. Мы работаем над тем, чтобы развеять все возможные

вопросы, и теперь, мы движемся в правильном направлении в то время, как Мисс Кеннеди

является вашим краеугольным камнем.

Направление... черт! Она что, имеет в виду дорогу в ад?

– Ох, да неужели. Звучит так, будто мы заранее продаем себя.

Нахмурившись, она наклоняется вперед.

– Я понимаю вашу точку зрения. Вы не привыкли ни под кем прогибаться. Вы вытащили

билет, который укажет прессе на что–то, что они любят раскручивать как новое. Никто

пока всерьез не подвергал внезапной критике ни тебя, ни твою кампанию в штате

Джорджия. Ключевое слово: пока. Все, что я прошу – это воспользоваться подарком,

который на тебя «свалился». Как будто ты «случайно» стал встречаться с этой девушкой?

Глядя на нее, я отвечаю:

– Я не встречаюсь «случайно». Ни с кем.

– Бен, я знаю! И в этом и есть чертова проблема, что я сражаюсь с избирателями и

финансистами.

Я почти готов сказать ей, чтобы она забыла о своем плане. Это полное дерьмо.

– Ты боишься, что кто–то может подумать, что я гей?

Ее глаза расширяются.

– Если бы это было правдой, мы воспользовались бы этим. Черт возьми, это было бы не