Проверка на прочность

– Ты предала меня! Ты, которую я готовил, ушла, не дождалась, растаяла, как снег в горячих пальцах! И думала – я смирюсь? Выхода не найду? Дура, всю жизнь дурой была, дурой и в гроб легла! – он оглушительно расхохотался. – Есть выход, Амалия! Глупая девчонка, ты сама мне его и подсказала! Помнишь свои слова? Боря, я прощаю тебе всё, но одного простить никогда не смогу – гибель Марии. Марии, ты слышишь меня? Вот оно, указание! Ты сама решила её судьбу, и пусть так и будет! Я найду её, твою бедную подружку, носом землю перерою – а найду. И замкнётся круг! Иди ко мне, Марфа!

– Пошёл ты к чёрту, идиот!

Со всей силы запустив в него первым, что попалось под руку, – а это оказался тяжёлый зонт, висевший рядом на крюке, – я кинулась обратно, на кухню. Каким-то невероятным чудом мне удалось захлопнуть за собой дверь и провернуть рычажок замка. Восхваляя предусмотрительного, как Наф-Наф, хозяина дома, не поскупившегося на обстановку, – и само здание, и все детали его интерьера выглядели достаточно надёжными, чтобы выдержать осаду самого лютого зверя, – я, дрожащими пальцами, принялась лихорадочно набирать номер Георгия.

Дверь затряслась от серии мощных ударов. Кажется, я не учла одного: в таком состоянии, в котором сейчас находился Борис, силы человека удесятеряются.

– Георгий, возьми трубку, заклинаю, – шептала я, поглядывая то на вспыхивающий синевой экран, то на стонущее от болезненных пинков дверное полотно.

Увы. На звонки ответа не было. Но мне ведь оставляли и номер Юрия! Юра откликнулся сразу же. Будто ждал, что я позвоню. А может быть, так оно и было?

– Маша! – без предисловий выпалил он. – У вас что-то случилось?

– Да! Борис! Он здесь, в доме! И у него оружие! Юра, помогите! Боюсь, что кухонная дверь долго не протянет…

– Понял. Возвращаемся! Маша, там в кухонном шкафчике полно колюще-режущих предметов…

– Да-да, вы только постарайтесь побыстрее, умоляю. Он заявил, что собирается взять меня с собой. На тот свет… Ох!

Дверь всё-таки не устояла. Телефонная трубка вылетела из моих рук, меня отбросило к противоположной стене. Таким разъярённым я Бориса никогда не видела. И вот тут мне по-настоящему стало страшно. Так страшно, что даже ноги отказывались мне подчиняться – превратились в какое-то безвольное жидкое болото, того и гляди – растекутся по паркету.

– Ах ты, сучье отродье!

Раз – и ближайший стул полетел в сторону.

– Дрянь подзаборная!

Два – и об стену со страшным ударом разбилось блюдце.

– От меня сбежать вздумала??

Три – и следом за блюдцем понеслась чашка, расплёскивая тёплую жидкость по сторонам.

– Борис, я умоляю тебя…

– Молчи, шваль!

Он отшвырнул ногой второй стул, сделав ещё один шаг ко мне. Кинжал в его руке был вымазан чем-то красным. Господи, это же кровь! Я вцепилась руками в подоконник. Почему, ну почему я не догадалась с утра открыть окно? Ну и что ж, что до земли несколько метров, по сравнению с ожидаемым меня страшным исходом переломанные ноги – сущая ерунда! Остро заныла коленка. Ну да, очень вовремя…

Физическая боль встряхнула меня. Ну нет, так просто я тебе не дамся, придурок! Глаза выцарапаю, бородку твою гадкую в клочья изорву! А для начала… Боковым зрением поймав трепетавшие от дыхания сумасшедшего мощные листья пальмы, я моментально поняла, что надо делать. Подхватив тяжеленный горшок с пола, я изо всех сил швырнула его в противника. И, не давая себе расслабиться, вцепилась в другой, стоящий на подоконнике. Кажется, это был кактус.

Увы, первый снаряд в цель не попал. Лишь скользнул зелёными крыльями по багровому лицу и, с грохотом обрушившись на стенку, ухнул вниз, осыпав пол землёй и острыми черепками. Если останусь жива, запишусь на Дашкино айкидо…

Борис захохотал и сделал шаг вперёд. Я замахнулась ещё раз.

Кактус угодил ему прямо в лоб…

– Ха! – злорадно вскричала я и потянулась за третьим горшком. На подоконнике оставалось ещё два. Ничего, до спешащей подмоги как-нибудь продержусь!

Впрочем, нервничала я зря. На поле боя произошли существенные изменения.

Удар по голове, видимо, изменил ход мыслей буйного гостя. Он внезапно замер, будто прислушиваясь к чему-то, лицо его приняло странное, удивлённое выражение, глаза посветлели, окутались белёсой дымкой, пальцы разжались. Кинжал с мелодичным звоном упал на пол, а следом за ним рухнул и сам Борис, подогнув ноги. Я, признаться, малость оторопела.

– Амалия, прости меня!

Он пополз вперёд, обхватил мои коленки руками и, судорожно дёрнувшись, затих. Я перестала дышать. Что делать дальше, представления не имела…

Именно в таком положении нас и обнаружили Георгий с Юрой.

– Маша!

Они ввалились на кухню и остановились на пороге. Я прижала палец к губам, другой рукой поглаживая седую макушку.

Осторожно, на цыпочках, Юра пересёк кухню, быстро поднял кинжал и оглядел его со всех сторон.

– Он когда-то холодное оружие коллекционировал, – прошептала я. – А кровь – его. Дверь кинжалом пытался открыть…

Плечи Бориса дрогнули.