Провидец Энгельгардт

«Лечит она скот превосходно… чистым воздухом, солнечным светом, подходящим кормом, мягкою подстилкой, внимательным уходом, лаской…» Поворчит она на плохую погоду – и спохватится: «Всё Божья воля; Бог не без милости, он, милосердный, лучше нас знает, что к чему». И неурожай принимался по-христиански, с глубокой верой в Божественный промысл и с терпением: «Всё Божья воля: коли Бог уродит, так хорошо, а не уродит – ничего не поделаешь».

Энгельгардта восхищал артистизм труда в артелях граборов (землекопов-профессионалов):

«Инструменты грабора, заступ и тачка… доведены до высокой степени совершенства. Применяет грабор эти инструменты опять-таки наисовершеннейшим образом… Такой человек не сделает лишнего взмаха заступом, не выкинет лишнего фунта земли и для выполнения каждой работы употребит минимум пудо-футов работы… Особенно поймешь всю важность наладки инструмента, когда увидишь, как работает человек из интеллигентных, которому нужны месяцы работы для того только, чтобы понять всю важность и суть наладки – не говорю уж выучиться насаживать и клепать косу, делать грабли, топорища, оглобли и тысячи других разнообразнейших предметов, которые умеет делать мужик».

И если интеллигенты часто пренебрежительно относились к этому универсальному уменью мужика, то и крестьяне, в свою очередь, «так называемый умственный труд» (учителя, например) ценили очень дёшево, но не потому, что не понимали важность образования вообще. А потому, что та школа, какую устроили для их детей образованные земцы, не казалась им нужной и полезной. Церковно-приходская школа, видимо, была крестьянам ближе. Но, помнится, читал я у Глеба Успенского суждения стариков о прежней школе, где учили детей читать по Псалтири, а за плохую успеваемость или плохое поведение били линейкой по рукам. «Не тому учат, и строгости нет» – вот был приговор стариков земской школе. «Как же так? – возражали земцы, – в нашей школе изучают химию, и крестьянский сын благодаря этому сможет грамотно приготовить компосты и иные естественные удобрения, польза от этого несомненная». Да, в искусстве наживы школа земцев была полезнее, но при обучении по Псалтири ребёнок с детства получал наставление: «Будь милосерден, не сдирай шкуру с ближнего!». Ясно, что для либеральных земцев такие уроки в школе были совершенно излишними.

Но главной школой для крестьянских детей была жизнь в семье и участие в семейном труде. Есть много книг и брошюр типа «Как крестьяне детей воспитывали», написанных очень благочестивыми авторами. Привожу с минимальными сокращениями статью под таким названием (если не ошибаюсь, её автор – журналист Анастасия Кузнецова):

«Русская крестьянская семья – уникальный «организм», где детей воспитывали без посторонней помощи, опираясь на неписаный свод законов – простых и удивительно мудрых…