Провидец. Город мертвецов

– Мальчик мой, да эта дверь тебе жизнь спасла. Вместо оберега тебе была, пока ты по ступенькам катился. Понимаешь ли, в башню врезался наш дирижабль. Если бы не она, то превратился бы ты из живого мальчишки в мертвого, представляешь?

- Наверное, сударыня. Сударыня?.. – начала было Настя.

- Прекрати называть меня «сударыней».

- Хорошо, сударыня, простите. Я лишь хотел узнать, не та ли вы принцесса, которую мы встретили в туннелях?

- Зови меня Рубиной. Этого имени вполне достаточно, мальчик.

- Рубина, - протянула Настя. - А я Николай. Николай Александрович.

Согнув ноги, она сбросила с себя дверь и присела, а потом и встала, не без помощи старой цыганки. Перед глазами вдруг вспыхнули звезды; Настя ничего не видела, кроме ослепительного черного сияния в своей голове. Искры пульсировали в такт ударам сердца.

Овладев собой, Настя подумала, что так, наверное, и падают в обморок и что таким сильным рукам, как у принцессы, позавидовал бы всякий мужик.

Поставив её на ноги и прислонив к стене, она сказала:

– Вот, Коленька, возьми маску. Твоя уже совершено ни на что не годится. Ты сейчас в подвале; тут воздух хоть и получше, чем в других местах, но задержи дыхание. Настя кивнула и выполнила все наказы Рубины.

– Вы очень добры. Благодарю.

– Должок за тобой будет, мальчик мой, – пояснила старая цыганка. - А тебе только и нужно сейчас, что из города выбраться.

Настя запротестовала:

- Рано мне уходить. Мне в Императорский дворец надобно.

- Коленька, дворца с полгода как нет – сгорел он. Дотла сгорел.

Это известие, как гром среди ясного неба, обрушилось на Настю. Весь мир для неё в один миг перевернулся с ног на голову.

– Но ведь Хромой говорил... – дрожащим голосом пыталась объясниться она.

- Я ведь ещё в туннеле втолковать пыталась: старый дезертир не во дворец тебя вел. Он тащил тебя к дьяволу...

Её лицо вдруг исказила вспышка страдания; на миг оно превратилось в камень.

– Рубина?

– Я в порядке, – камень расплавился и сгинул. – А ты домой ступай. Помогу.

- Спасибо вам и за это, - сказала Настя. - Только я не уйду, пока пепелище не повидаю.

- Сейчас тебе такие подвиги не по зубам, Коленька. Забудь. Да ты посмотри на себя: голова в шишках, одежда разодрана. Повезло еще, что жив остался. И что я пришла отбить тебя у этого старого черта с его огнедышащей тростью.

- А где он? – спросила Настя, воспользовавшись оказией. - И от чего вы его дезертиром зовёте? Мне казалось, у него выправка военная, а увечье его, думалось, от ранения.

- Никакого ранения у него нет, Коленька, – пояснила Рубина. – Яков этот - незаурядный мошенник. Служивый что, то верно: был он унтером лейб - гвардии Измайловского полка. Но этот чин ему пришлось носить недолго. Увлечение женщинами и пьянство довели его до воровства. Он попался на мелкой краже в доме терпимости и был разжалован в рядовые и наказан розгами, после чего и сбежал из полка. А бедро он себе повредил несколько лет назад - свалился по пьяной лавочке из окна. Он уже тогда в Таборе околачивался, от правосудия прятался. И сосет с тех пор то морфин, то водку.

– Однако, в резне он выжил...

– Живучий он гад. Только уясни себе, мальчик: он тебе не друг. Ну или не был твоим другом; может, при столкновении его и убило. Не знаю, я его найти не смогла.

- Так мы в подвале? - сменила тему Настя.

- Да, как я тебе и говорила, – удивилась Рубина. - Когда дирижабль налетел на башню, ты скатился на самое дно. Это я тоже говорила.

- На башню налетел? Зачем? - спросила она.

- Видимо, хорошо ты головой приложился, мальчик мой... Ну не нарочно же. Они нагнали и сцепились с пиратами, что на нашей территории одного гада высадили. Тот наших четверых славных мужей убил. Представляешь?

Настя помотала головой.

– Будь он проклят до восьмого колена, сучий пёс! – сплюнула Рубина. – Пойдем, Коленька. Сейчас наши наверху, чинят поломку. Иначе в воздух не подняться. Подкинут тебя за город.

Чередуя материнские замашки с генеральскими, Рубина вывела Настю на захламленную лестницу и шустро полезла вверх, огибая завалы. Настя, так и не разобравшись в своих чувствах, тронулась за ней. Вокруг не было и намека на свет, кроме диковинного фонаря старой цыганки с его странноватым белым свечением. Через несколько пролетов они вышли на один из пустых этажей, оставшихся недостроенными. По ту сторону окон чернела непроглядная ночь.

Настя с кряхтеньем карабкалась наверх, поражаясь энергии и силе Рубины. Тут до её ушей донесся отдаленный шум: стук инструментов по стальной обшивке и цыганская ругань мужчин в респираторах. Время от времени здание сотрясали удары, и Настя вынуждена была цепляться за стену, дабы не упасть.

Древняя цыганка поприветствовала команду дирижабля крепким словцом. Воздушники обернулись, разглядывая старуху с ее диковинным фонарем и стоявшего за ней вихрастого молодца.