Провинциальное прованское преступление

— Да. Держась на расстоянии, я пошла за ними. Вика постоянно заходила в разные магазинчики, лавчонки и на кладбище явно не торопилась, хотя до заката солнца оставалось всего пара часов, а то и меньше. Потом они сели за столик в уличном кафе, сделали заказ, о чем-то оживленно разговаривали. Подкрасться ближе я не могла — пришлось идти ва-банк. Я сделала вид, будто случайно их заметила. Меня пригласили за столик. Я села, но предупредила, что ненадолго, поскольку собиралась посмотреть Алискамп, уже давно была бы там, но заблудилась в узких улочках города. «А вы оттуда? Вы ведь собирались порисовать этюды?» — спросила я. «Нет, мы только собираемся присмотреть натуру», — нехотя ответила Вика. «Да? А можно с вами?» Вика пожала плечами: «Только сегодня рисовать мы уже не будем. Поздно» — «Вот и хорошо, а то я боялась вам помешать». Не знаю, собирались ли они вообще туда идти, но пришлось, — хмыкнула Степа. — Допив кофе, мы пошли в Алискамп. К сожалению, сейчас от кладбища осталась лишь малая часть: заросшая тополями аллея, где саркофаги и гробницы выстроены в ряд, и недостроенный храм, воздвигнутый на месте часовни мученика Генеста. Я ожидала большего, наверное, поэтому никакого душевного трепета не испытала. Меня не впечатлили каменные коробки и полуразрушенные плиты. Как мне сказали, самые красивые саркофаги находятся в Музее античного Арля. Мы прошлись вдоль аллеи. Я вспомнила, что такую же аллею видела на картине Ван Гога. Только там Алискамп в золотых лучах солнца выглядел куда оптимистичнее. Конечно же, я сказала, что уже лицезрела этот пейзаж на картине художника. Дмитрий удивился: «Не ожидал, что ты так хорошо разбираешься в живописи?» — «Совсем немного». А вообще никакое место для этюдов они не искали. Я же знаю, как художники подыскивают натуру. Сама в школьную изостудию бегала. Ты ведь не просто так на местность смотришь, а как будто ее в рамку заключаешь, подыскиваешь нужный ракурс, чтобы освещение было хорошее, строения соотносились по размерам. А они ходили, тупо заглядывая в саркофаги, как будто надеялись там найти нечто ценное. Сумерки начали сгущаться, и мы ушли с кладбища, — продолжила Степа. — Я призналась, что мне не хочется идти в гостиницу. Ты жутко нудная, а с ними так весело.

— Да же так? — в шутку обиделась я. — Тогда я тоже что-нибудь про тебя скажу. Например, что ты храпишь.

— Валяй! Так вот, поскольку я прилипла к ним как банный лист, Дмитрий предложил зайти в кафе и выпить, чтобы согреться. Я, и правда, продрогла, гуляя между гробницами. Как бы то ни было, а кладбище есть кладбище. Аура там неблагоприятная. Мы сели за столик. Дмитрий без моего и Викиного согласия заказал абсент. Я выпила только один раз. Сделала вид, будто сразу захмелела. Начала рассыпаться в комплементах. Такие они хорошие. Денег не пожалели, приехали из-за тридевяти земель, чтобы своими глазами увидеть места, которые прославили Ван Гога. Вот что значит «творческие люди»! В общем, лепетала всякий бред. Типа того, как счастлива, что с ними познакомилась. Адресок попросила. Сказала, что муж мой состоятельный человек, собирает картины, причем обожает современных неизвестных художников и за ценой не постоит. По-моему, это их подкупило.

— Здорово. И они тебе дали свой адрес?

— Нет. Сказали, что не сидят на одном месте, много путешествуют.

— А что они думают по поводу смерти Ольги Матвеевой? Ты поднимала в разговоре эту тему?

— Разумеется. Начала с того, что гостиница хорошая и недорогая. Жаль, что новый хозяин может изменить цены и интерьер, да и вообще, закрыть гостиницу, а мне бы так хотелось сюда вернуться. Как-то само собой мы заговорили о хозяйке. Дмитрий предложил ее помянуть, поскольку человеком она была добрым и душевным, и он сожалеет, что ее жизнь оборвалась так рано. А Алина ему сразу не понравилась. Он чувствовал, что от нее исходит опасность, но ничего не мог сделать. По его мнению, Ольга попала под Алинино влияние и никого бы не послушала.

— Вот как, попала под Алинино влияние, — повторила я.

Чего греха таить, Алина любит быть в центре внимания, чтобы все вертелись вокруг нее, слушали и подчинялись. Энергия из нее бьет ключом. Она словно водоворот, который поглощает в себя всё, что находится в непосредственной близости.

Кстати, мой муж Олег тоже считает, что я под влиянием подруги. По его мнению, как всё было здорово, пока она не подбила меня открыть туристическое агентство. Я сидела дома, занималась семьей, ребенком. Теперь я или в разъездах, или допоздна засиживаюсь в «Пилигриме».

Что касается нашего агентства, то Алина не дает мне скучать и генерирует идеи на ходу. Правда, потом расхлебываю я, как хозяйка и ее начальница. Алина склонна к авантюрам, но в этом ничего нет плохого: сегодня народ надо удивлять, иначе бизнес не пойдет.