Провинциальный комиссариат (СИ)

— Этим полиция и отличается от армии. У вас есть враги и свои, а у нас есть граждане государства. Некоторые из которых нарушают законы — но от этого гражданами быть не перестают.

— Вот из-за таких как вы, с такими вот воззрениями, страна и летит в… — майор осёкся, явно проглотив ругательство.

— А у инспектора, значит, воззрения другие?

— Что вы ко мне прицепились? Я уже сказал, что не имею к этому отношения. Хотите знать — поговорите с бойцами напрямую. Если у вас больше нет вопросов, я попросил бы вас освободить помещение, у меня много работы.

— Вопросы есть. Ещё буквально два, коротких.

— Ну? — лицо майора понемногу багровело.

— Я видела здесь, в штабе, у многих ваших людей татуировки. Латная перчатка и молния. Кажется, организация "Железный кулак", верно?

— И что? "Железный кулак" не запрещён, как бы ни пытались этого добиться отдельные… — майор снова проглотил нецензурщину, — Отдельные лица в парламенте. И я, если вам это интересно, только одобряю подобные увлечения подчинённых — здоровый патриотизм службе не вредит. Второй вопрос?

— Не видели ли вы инспектора сегодня? Буквально часа полтора-два назад, например?

— Нет, не видел. Аудиенция окончена, — майор ткнул кнопку селектора на столе, — Михель, проводи госпожу младшего следователя до выхода!

Шагая по прокуренным коридорам, Бригита мрачно думала, что делать дальше. Единственный имевшийся вариант она благополучно запорола собственной несдержанностью. Кир бы на её месте наверняка сумел разговорить майора. Ловить пограничников в увольнительной и опрашивать их? Это долго, да и толку будет ещё меньше — её пошлют сразу и куда дальше.

Секретарь по имени Михель — единственный, пожалуй, вежливый и симпатичный из встреченных здесь людей — распахнул перед ней дверь и пожелал доброго вечера. Бригита рассеяно кивнула в ответ и с удивлением обнаружила, что извозчик так и ждёт её перед шлагбаумом КПП. На его широкополой шляпе и плечах тулупа лежал снег, мягкий тент пролётки провис под весом белой шапки. Хоть какие-то хорошие новости. Сейчас она сядет, прикажет медленнно двигать вперёд, а сама пока подумает над дальнейшими планами.

Она подошла к пролётке. Из-под тента ей тепло и добро улыбнулся инспектор.

— Здравствуйте, госпожа Лин. Надеюсь, не обидитесь, что я реквизировал вашего извозчика и попросил подождать. Хотел показать вам кое-что, забирайтесь.

0117. Робин. Тревожный и очень шумный, но совершенно незабываемый вечер

Большая картонная коробка была полна наполовину. Бумага — исписанная от руки или покрытая паучками машинописного шрифта, иногда жирными и чёрными, иногда бледно-лиловыми, набитыми через копирку. Ржавые кнопки и скрепки. Корешки разовых пропусков, просроченные талоны на спецпитание. Огрызки карандашей, истёртые ластики. Пара потемневших мелких монеток, стреляная гильза. И, разумеется, обереги. Их Робин вылавливал из прочего хлама и выкладывал в два ряда на столе.

Хлопнула дверь, в кабинет вломился Кир.

— Ну как? — спросил Робин, не поднимая головы, хотя ответ был очевиден уже по раздражённой походке.

— Вдвоём поедем. Никого не дали — все, видишь ли, на пожаре, а кто не на пожаре, тех всё равно нельзя отпускать, потому что в городе сложная обстановка. А мы, выходит, на чай с пряниками выдвигаемся, у нас там обстановка будет простая, как два пальца намочить.

— Плохо. А я подготовил вот.

— Ну, я вижу, что ты у нас как обычно мыслишь трезво и разложил на два комплекта, а не на пять или шесть. С этим как, что-то делать надо будет или просто надеть?

— Просто надеть. Ну, если верить инструкции. Я в конкретно этом разбираюсь не лучше тебя.

— Лучше. Хотя бы тем, что инструкцию эту раскопал и прочитал. Ну что, давай облачаться, что ли?..

Облачались они по очереди, сверяясь со схемами на пожелтевших листах старинной брошюрки, которая, судя по бравым усачам в высоких касках на иллюстрациях, была выпущена ещё в Кипящем веке.

— Так, а это что? — спросил Кир, когда Робин протянул ему массивный плетёный из проволоки перстень с двумя оранжевыми камнями, — В перечне его нет.

— Конфискат. Тоже поможет.

— Точно? Они и штатные-то бранзулетки не очень помогали даже во времена, когда эту книжечку печатали.

— Не помешает.

— Ну, это ты прав. На какой его палец?

— Безымянный левой руки. Там линия жизни.

— Тебе-то второй найдётся? — буркнул Кир, с усилием накручивая перстень на толстый палец.

— Разберусь.

Несколько минут спустя они были готовы. Прошли в гараж — дежурный проводил их странным взглядом. Робин подмигнул ему и позвенел браслетом из медных чешуек на левой руке ("Предмет защитного снаряжения № 11, затягивается плотно, но не чрезмерно на три пальца выше локтя"). Дежурный закатил глаза и снова уткнулся в газету.

Темнело, снег усиливался, он валил большими ноздреватыми хлопьями, с которыми дворники автомобиля почти не справлялись. На половине пути Кир свернул не туда, и Робин, задремавший было, чтобы поберечь нервы, вскинулся:

— Нам в другую сторону!