Проводник

- Не знаю, - прозвучал совсем рядом голос Ветлы, и от него стало совсем спокойно. Окружающий вид был безрадостный, но не пугающий, как он этого ожидал.

- Что мне делать?

- Что это за вид? Где ты такое видел?

- Не помню. Мест таких убогих не видел ни разу.

- Ну, тогда о чем это этот вид тебе может напоминать, о ком?

- О ком... - и тут словно обожгло его, и он выдохнул - Маринка!

В тот же миг ледяной, пронизывающий ветер подул, поднимая по черной воде рябь. Лицо обожгло холодом. Дышать стало трудно, колко. Бэл зябко поежился, оглядываясь в поисках Марины, но вокруг было прежнее безлюдье. Только вдали появился огромный черный силуэт собаки, она зыркнула в его сторону светящимися зелеными глазами, словно глянув на него через ночной прицел, и вдруг вскинув морду завыла, тоскливо и протяжно. Бэл вздрогнул и отступил на шаг назад.

- Всё. Уходим, - тут же сказала Ветла, и он с облегчением закрыл глаза, открыв их уже среди солнечной теплой реальности.

Напротив сидела Пуля, глядя на него совсем не страшно. Он натянуто улыбнулся:

- Это же ты была, Пуля?

Собака вильнула хвостом, словно подтверждая его догадку.

- Ох, и напугала же ты опять меня, - Бэл протянул руку, чтобы погладить ее, но Пуля увернулась и отошла. Он растеряно глянул на Ветлу. Она смотрела на него внимательным, серьезным взглядом.

- А вот теперь рассказывай.

- Что? - не понял он.

- Кто такая Маринка и что между вами случилось, что она к тебе выходить не захотела.

- Мне бы не хоте... - начал Бэл, но Ветла его бесцеремонно оборвала:

- Либо рассказывай все как есть, либо сеанс помощи завершен, и живи дальше как хочешь.

Бэл уставился вдаль, отметив, что день сразу как-то потускнел, потеряв былые краски и легкость.

- Служили мы с ней вместе ... - начал он.

***

- Служили мы с ней вместе. Хорошая была девчонка, веселая. Чутка бесшабашная, но без этого в спецназе делать нечего. В общем, пришел нам срок в командировку ехать на Кавказ. Она тоже в списке была. Но так получилось, что не поехала. Пришла проводить уже перед самой погрузкой, каждому по монетке дала, типа, теперь мы не имели морального права погибать, не вернув ей долг. А по возвращению из командировки она уже нас не встречала, так в долгу у нее и остались. Командир рассказал, что Маринка по весне в лесу у реки гуляла и увидела, как пацанёнок под лёд провалился. Побежала спасать, да лед уже тонкий, в промоинах стоял. Проломился. Да только это Маринку не остановило, не такая она была. До мальчишки доплыла, за куртку его на поверхность вытянуть смогла, а самой уже сил не хватило. Вот такая в отряде потеря оказалась. А самое обидное, что у нас в той командировке была тишь да гладь, полгода, можно сказать, в расположении просидели. Смех вспомнить, ни единого выстрела не сделали. Вот ведь какой казус. За нас переживала, а себя не уберегла. Такая, значит, история...

- История, говоришь? Ну-ну... - недобро усмехнулась Ветла. -Расскажи, почему она в командировку не попала. Только давай, золотой мой, уговоримся, без украшательства. Ты постарался?

Бэл, обреченно кивнул:

- Я...

- Рассказывай, - Ветла скомандовала довольно жестко.

- Не знаю, что на меня тогда нашло. Но когда узнал, что она с нами должна ехать, как что-то во мне вздыбилось. Пошел к командиру и уговорил её не брать. Что говорил, тоже рассказывать?

- Не надо. А она что?

- Когда узнала, что её не берут, развернулась и спокойно вышла из расположения. Ушла на запасное крыльцо. Уже там дала волю чувствам, разревелась. Одна сидела. Никто к ней тогда не подошел. Парни просто не знали, что сказать, а мне было стыдно, что вроде как наговорил на неё лишнего, а командир поверил. Я ведь думал, что он не послушает меня, а оно вон как вышло...

- Стыдно, говоришь, было? Не ври! Что чувствовал?

- Да как есть говорю! - на Бэла вдруг накатило раздражение.

- А чего ты вдруг на подъем пошел? Выдохни. Мне врать смысла нет.

На это ответить было нечего - всё видела, всё знала, ведьма. Осталось только отвести глаза. Внутренний голос шепнул, предложил гордо встать, собрать вещи и уйти восвояси, но в душе вдруг защемило, отдав колющей болью в сердце.

- Права ты, не было стыдно, и жалко её тогда не было. Злорадство какое-то вдруг плеснулось. Помню, как специально вышел посмотреть, что она делает, увидел, что в слезах сидит, и не удержался, усмехнулся.

- Почему тебе вдруг стало так важно, чтобы она не поехала?

- Не знаю... - и увидев недоверие в лице Ветлы, в неосознанном порыве даже руку к сердцу приложил. - Честно, не знаю. Накатило вдруг. Не могу объяснить, что тогда со мной было.

Скользнув взглядом по его руке в покаянном жесте, Ветла продолжила:

- Рябь по воде черная пошла, помнишь?

Бэл кивнул.

- Вспоминай, где ты рябь такую видел. Как вспомнишь - заходи, обсудим, - и она легко поднялась с кресла и пошла к дому. Пуля не оборачиваясь побежала следом, оставив Бэла в гнетущем одиночестве и тишине. Даже птицы перестали петь, отметил он. Но злость и раздражение ушло, и только щемящая боль, где-то внутри, осталась. Ему стало до невозможности грустно, как будто вернулся в свои пять лет.

***