Проводник (СИ)

Глава № 3

Яркая вспышка в глазах, и молниеносный удар тяжеленой палицы отправляет меня в краткий (показалось мне метров на десять) полёт, который прекращается встречей моей головы с чем-то твёрдым. Открываю глаза и морщусь от боли, я опять в своей квартире, на полу, и мои ноги опутаны проводами…

— Так, стоп!

Выругиваюсь я, испытывая дичайшее дежавю. Неужели я просто всё это время валялся без сознания на полу рядом с кроватью, после того, как ударился об её угол. Это был сон? Трогаю на всякий случай лоб, как ни странно, но он не болит, а значит и удара не было. Смятение скользким червём заползало в сознание, теперь я уже сомневался во всём, что видел и слышал (или не видел и не слышал). Я сел на кровать, вернее ноги подкосились от мысли, что я не могу доверять сам себе.

— Мало ли что могло привидеться в обмороке.

Пытался успокоить себя же. Но как же «Эти» Понтий и Керус. Такие реальные и абсолютно несовместимые с моим собственным понятием «нормальность».

— Вууууух, привиделось.

Выдохнул я с небольшим облегчением. Мне вспомнились некоторые события из своей жизни, а именно те самые вечера или ночи в шумных компаниях, где нельзя было отказаться от предложенного алкоголя А утром, проснувшись у себя дома, при своих деньгах, при всех документах, проверив на всякий случай телефон и не обнаружив там никаких нежелательных звонков или сообщений, всё же испытываешь жуткое, снедающее тебя изнутри жгучим угрём, ощущение необоснованного стыда. Сейчас было так же. И, соответствуя ходу мыслей, я направился к холодильнику на кухню. Выпить бы однозначно не помешало. Достал пиво, с мягким шипением отделил крышку от бутылки, поднёс ко рту и вспомнил засевшую иглой фразу Понтия «баламут, алкаш и сумасшедший».

— Ах ты ж, холёный засранец.

Улыбнулся я своему случайному каламбуру, да и тому, что ругаю персонажа странного сна.

Достал с полки чипсы и откупорил крышку, достал одну чипсину и принялся с хрустом поедать дико вкусную, но вредную пищу. Под моей футболкой, около брюк, что-то шевельнулось и поползло по животу к горлу, еле ощутимо царапая кожу. Самое первое, что я подумал, это о своём самом сильном страхе, — я представил, что по мне ползёт большой паук или, хуже того, сколопендра. Ужас сковал меня, и я медленно стал опускать бутылку с пивом на стол, чтоб не разбить её после того, как истерика окончательно возьмёт верх над моим рассудком, и я вскочу со стула, как сумасшедший, пытаясь стряхнуть с себя то, что карабкалось по мне вверх.

— Сиииип!

Тоненьким голоском пропищало нечто на уровне ключицы, чем ввело меня в очередной ступор (я могу разбогатеть на кирпичах за один только день!)

— Виииис!

Опять пискнуло нечто уже под самым подбородком. Оттолкнулось и оказалось на руке, которой я доставал чипсы из упаковки, и закружилось вокруг запястья, как бешеный электрон вокруг атома.

На мгновение остановилось, и в этот миг мне удалось разглядеть это нечто.

Я, естественно, никогда не видел ничего подобного. На моей руке сидело существо, строением напоминающее хорька, змею и насекомое одновременно. Тело его было вытянуто, вдоль спины покрыто перламутровой чешуёй, пушистый хвост, как у хорька, был одной толщины с телом (так казалось из-за шерсти). Шесть маленьких лапок с небольшими коготками, блестящих серебристой, как и на остальном теле, шёрсткой, мордочка, как у белки летяги, за исключением того, что между ушек были небольшие рожки с пупырышками, а чешуя со спины наползала на рот существа.

— Сиииииип!

Громко пискнуло существо, глядя на меня, и я обнаружил ещё одно отличие от белки летяги. Рот был, как у насекомого или краба, он раскрывался в четыре стороны, и глаза… их было четыре… четыре чёрных, окружённых переливающимися ободками (как в бензиновой плёнке) зрачка. Два побольше, ближе к ушкам, два поменьше, ближе к розовому носу.

Я всё же опустил бутылку на стол и очень аккуратно достал чипсу. Мне показалось очевидным, что существо требовало именно этого лакомства, ведь, если бы оно хотело укусить меня, оно бы это сделало, не выбираясь из-под футболки. Заметив угощение, оно серебристым росчерком блеснуло на другую руку, выхватив заветную пластинку картофеля (как говорят в рекламе) в специях, прыгнуло мне на голову, вызвав марш целого батальона мурашек по телу, и принялось громко хрустеть, обильно посыпая крошками мои волосы. Страх сменился недоумением. Но не успел я начать соображать со своей обычной скоростью, как «это» свесилось с головы к моему лицу и огласило мне прям в глаза (давая разглядеть острые зубки) желание продолжить трапезу.

— И что же ты такое?

Сказал я, доставая очередную чипсу.

Странно было ещё то, что эта ксено, или инсекто, или змее белка/хорёк (ох и намутил же ты), в общем, оно не прыгнуло в упаковку с едой, оно терпеливо ждало, изредка попискивая, пока я не дам ей прямо в лапки чипсину. Закончив трапезу, оно немного покружило у меня на голове, спустилось на шею, сомкнулось кольцом и, издав несколько раз звук, похожий на тихую трель пан флейты, уснуло.

— И откуда же ты взялось такое странное.