Проживи мою жизнь

— Хм, значит, собрать все принадлежавшие Аннике Гриндрок вещи и отправить в столицу? Значит, умерла… Что ж, я так и думал, что она и месяца не протянет в долине. И все равно, отпускать ее туда было рискованно. — Бормотал себе под нос Вилайн, гадая, писать об этом в отчете или нет. Когда три недели назад этот глупец Линдроф отпустил странную девчонку к пустышкам, интуиция вопила о том, что в столице не будут рады такому повороту событий. Поэтому в своих отчетах целитель не стал упоминать о приезде в гарнизон Анники и ее отъезде в долину.

Если бы он сделал это, судьба наших героев была бы совершенно иной. Ведь по мнению королевского советника, девушка к тому моменту была уже безнадежно мертва, а значит, никак не могла оформлять договор аренды, закупаться необходимыми вещами в местной лавке и устраиваться на мешках в телеге хромого Барта. Здесь, безусловно, был недочет и самого советника. В череде важных дел он забыл отправить вестник раньше, и Вероника успела благополучно отбыть из гарнизона.

Вилайн Скам не подозревал о возникшей путанице с жизнью и смертью девицы. Его волновал только один вопрос: сообщать ли в столицу о том, что вещи упомянутой Гриндрок он сможет получить только через неделю, когда Барт приедет в гарнизон сдавать камни и закупать провизию. Самому точно не стоит проявлять повышенный интерес и срочно мчаться к скалам. Лучше подождать и действовать по ситуации.

В результате он сделал приписку в самом конце отчета: сообщение получил, работаю в данном направлении. Запечатал бумаги и аккуратно опустил в магический ящик-отправитель.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, где располагалась супружеская спальня, Вилайн удовлетворенно провел рукой по стене теперь уже собственного дома.

Договор аренды перестал действовать в связи со смертью арендодателя.

Глава 22

Королевство Фродлэнд. Борьба за жизнь

Переплетая нити судеб разных,

Старуха усмехнется, подмигнёт:

То узелков навяжет безобразных,

То жизнь чью-то быстро оборвет…

Совсем еще смутные подозрения постепенно начали обретать ясные очертания, когда утром дети, прибежавшие на запах блинчиков, в первую очередь проглотили витаминизированные орехи, придирчиво сравнивая размер ядрышек. Микки, который обычно самое вкусное уступал Лири, в этот раз и не подумал отдать ей больший кусочек. Создавалось впечатление, что эти странные орехи вызывали привыкание и желание постоянно подпитываться ими. При этом они оказались единственным звеном, связывающим всех жителей долины с непонятной болезнью. И хотя Ника не могла пока представить, зачем постепенно убивать пустышек таким изощренным способом, она находила все больше подтверждений своей теории.

А значит, следовало провести ряд экспериментов, пока не ставя других в известность. Кроме того, нужно было срочно позаботиться о пациентах Молли. Добрая женщина из лучших побуждений добавляла в их ежедневный рацион двойную порцию орехов.

И ведь из-за эффекта привыкания ни один из жителей деревни не догадывался о пагубном влиянии этого чудо-средства. Ника и сама бы не стала искать источник болезней, если бы не читала записи Артура Гриндрока и не была бы уверена в безопасности аконит-камня для пустышек.

Когда ребята ушли на работы в пещеры, Вероника отправилась к Молли с твердым намерением помочь несчастным и не дать им уйти за Туманный край.

Но не успела девушка подойти к лечебнице, как ко входу подбежал запыхавшийся, непривычно бледный Рикс. Он судорожно прижимал к груди вихрастого паренька Дика, обычно такого веселого, а теперь безвольно лежащего в крепких натруженных руках старшего товарища. Пожалуй, он был единственным человеком в долине, к которому нелюдимый Рикс относился с искренней любовью и симпатией, считая младшим братишкой.

— Что случилось? — бросилась к нему встревоженная Ника и открыла дверь в дом, чтобы можно было занести бессознательного мальчика внутрь.

— Не знаю! Я ничего не знаю! — с надрывом вскричал Рикс. — Еще пару дней назад Дик почувствовал слабость. Я отстранил его от работ, решил дать передышку. Думал, он просто возле пещер посидит, инструмент почистит. А сегодня, только я приступил к поискам камня, слышу, меня кричат. Дик сознание потерял и не приходит в себя. Молли, не дай ему умереть! Все готов отдать, только бы он пришел в себя… прошу, сделай хоть что-нибудь!

— Тихо-тихо, клади его вот сюда, за ширму, — засуетилась лекарка. — Сейчас разденем и посмотрим. Помоги-ка мне.

Вдвоем они сняли с мальчика верхнюю одежду и аккуратно уложили на кровать. Дик открыл глаза, но дышал слабо и поверхностно, мертвенная бледность заливала симпатичное детское лицо.

Вероника в каком-то ступоре наблюдала за их действиями и очнулась, только когда Рикс встряхнул ее за плечи и горячечно зашептал, шаря по лицу полубезумным взглядом: