Прозрение Валя Ворона (СИ)

   Валька подхватил двоюродных братьев и бросился из избы - звать помощь. Да где ж её дозваться-то в разгар летних работ? Когда, стоя в телеге, размахивая кнутом над лошадкой-доходягой, примчался с покоса дядя, Наталья уже не кричала на всю слободу. Её живот изменился, стал похож на рыболовную морду с перемычкой.

   Валькина житуха стала совсем плохой. Из хлева исчезла скотина, из избы - посуда. В ней немного задержались только Валька и дядя, то есть его вечно пьяное тело. Где витала душа вдовца, не знал никто. Двоюродных братьев забрали его родственники.

   Валька побираться не хотел, находил работёнку. Слободские его не обманывали, отдавали копейки, на которые сговаривались, частенько в ущерб себе, - с ребятёнками посидеть, двор вычистить, избу побелить с мастером. Однако на них и прокормиться-то было нельзя, не то что одеться. А дядя норовил обчистить Валькины карманы. Племянник не перечил, его уже несколько раз навещала Потычиха. Валька думал: если в первый раз после её появления ушла тётя, то в последующие она должна была увести дядю, так ведь? Но дядя не уходил.

   И всё ж это случилось. Валька усердно чистил пригорелые соседкины горшки на реке, тёр их песком так, что он окрашивался розовым - реденькая тряпка, выданная хозяйкой, не защищала пальцы. Но нужно было работать, стараться, потому что повечерять не удалось, а утро Валька встретил в стогу сена, где прятался от дяди.

   Сквозь копну переросших волос, которая свисала на лоб, Валька увидел рядом с собой босые дядины ноги.

   Сначала Валька втянул голову в плечи: а ну как ударит?

   Пронесло. Дядя не тронулся с места.

   Валька выпустил из рук горшок и ещё подождал: станет дядя кричать на него или нет?

   Но родственник не ругался, не кричал, а молча стоял возле племянника. Ветер шевелил рваньё, сквозь которое просвечивала синяя кожа. А ногти-то вообще были чёрными.

   Валька так и не решился поднять глаза. Молча дочистил горшки, подхватил их, не обмывая песка, затолкал в корзину. Лучше он из колодца воды натаскает, чем на реке задержится. Покойники-то тихие, но вдруг не все. Взять хотя бы надоедливую Потычиху.

   Он ушёл не оглянувшись, и только к ночи узнал, что дядя удавился ещё вчера вечером.

   Несколько месяцев Валька провёл в приюте, который по сути был тюрьмой для бездомных или безнадзорных детей. Маленькие оконца большого кирпичного здания были в решётках, на дверях красовались запоры, а к комнате с нарами были приставлены надзиратель и воспитатель.

   Валька был бит, мят, клят, обманут, пока не стал словно камень, который как ни колоти, ничего ему не сделается, только руки о него разобьёшь.

   Потычиха надоедала, маячила по ночам возле нар. Валька стал мечтать: если уж суждено ему быть связанным с покойницей, то пусть бы это была мама или тётенька Наталья. Чёрез Потычиху ему шли плохие мысли, которые оборачивались самой настоящей правдой. Валька всегда знал, кому и как скоро помереть.

   Однажды его несправедливо обидел долговязый, злобный парнишка по прозвищу Хорь. Подошёл и ударил что есть силы. Валька упал навзничь, но его быстро подняли тычками - давай дерись. Он и подскочил, но тут же сложил руки крест-накрест на груди. Это означало, что драка была бы неправильной и несчитовой для справедливости.

   - Ты чего? - удивился Голован, который держал мазу в приюте. - Навешай ему, а то будешь жрать не за столом, а под ним.

   - Не буду! - отрезал Валька. - Он сейчас дух испустит, у него в голове жилка лопнула.

   Хорь бросился на Вальку, но выпучил глаза, побагровел лицом. Его ноги подогнулись, и обидчик хрястнулся на пол, как Валька, только ничком. Когда его перевернули, он уже не дышал.

   С тех пор к Вальке приставали все, кому не лень: скажи да скажи, когда смерть придёт. А как сказать, что все, кто был здесь, в приюте, и месяца не протянут. Отойдут в чёрной дымовой завесе к доброму Богу, у которого все малолетние беспризорные - ангелы.

   Вот и сочинял всякую ерунду: кому про далёкие моря и страшные бури, кому про славные битвы, кому про погони и драки за фарт. По его словам выходило, что все обитатели приюта должны были преставиться при седых бородах в преклонном возрасте.

   И это ещё не всё, чем удивил Валька. Всё-таки неприятности на него так и сыпались, и однажды он смахнул со стола фарфоровую чашку Голована. Парнишка считал, что её подарила ему покойная мама. На самом деле его в двухлетнем возрасте нашли с этой чашкой без ручки. Где он её взял, неизвестно, может, подобрал среди уличного мусора, может, стащил в одном из домов, но Голован свято верил в добрую маму и её подарок. А также заставил всех ребят уважительно относиться к вещичке.

   И что тут будешь делать: когда старших увели в приютскую школу для изучения Закона Божьего, младшие разыгрались, толкнули Вальку на стол. Чашка упала и разбилась. Все закричали и стали обвинять Вальку. А он представил, что с ним сделает Голован, и обмер от страха. Второй раз в жизни ему захотелось повеситься.