Prudentia

«Все под контролем, просто у ребят кипит кровь, вот немного и увлекаются. Идем чисто. Говорю тебе, все будет, как в Салуццо пять лет назад…»

Гримберт нахмурился. В словах старого рыцаря была правда, как бы ему ни хотелось ее игнорировать. Пока им удавалось выдерживать направление и темп удара, но с каждой потраченной минутой заранее разработанный план обретал все больше неточностей, которые, хоть и не коснулись пока ключевых его мест, уже образовали множество разрывов в задуманном идеальном узоре.

И узор этот уже трещал, хоть Гримберт и уверял себя в том, что слышит треск пожарищ.

Пришло время признать: все с самого начала пошло не по задуманному. Не так, как должно было идти.

* * *

Все начиналось в строгом соответствии с планом.

К юго-западным воротам они подошли с рассветом – еще одна тактическая хитрость Гримберта. Высокие крепостные стены Арбории были хорошо видны на фоне розовеющего, как чумной шанкр, неба, рыцарский же клин все еще укрывали густые сумерки.

Но если они надеялись застать лангобардов врасплох, то просчитались. Стоило авангарду вступить в зону досягаемости крепостных орудий, как те полыхнули ослепительным жаром, окатив наступающие порядки огнем и сталью, по броне забарабанили осколки.

Первым погиб «Смиренный Воитель», опрометчиво выдвинувшийся вперед. Будучи рыцарем тяжелого класса, он, должно быть, уповал на свою прочную лобовую броню, но лангобардские канониры превратили его самоуверенность в ошметки – вместе с телом самого рыцаря, – метко положив бронебойный снаряд прямо в башню. Не помог ни волос мученицы Альберты, который он носил на шее в медальоне, ни освященная архиепископом Туринским броня. «Смиренный Воитель» повалился, точно подрубленное под основание дерево, молча, как и подобает настоящему воину. Только воином теперь он не был – лишь грудой исходящих дымом обломков.

Вторым был «Бдящий». Этот не нашел себе легкой смерти – шальной снаряд крепостной батареи размозжил его ногу, с легкостью опрокинув боевую машину навзничь, а следующий, уже прицельный, врезался в торс, перекосив и сорвав со своих мест бронеплиты. Гримберт видел, как внутри вскрытой бронекапсулы извивается от боли его хозяин, иссеченный вторичными осколками, и мысленно пожелал ему милосердной смерти.

В другой ситуации он приказал бы знамени прикрыть поврежденную машину доспехом, чтобы оказать помощь раненому. В другой, но не в этой. Стремясь отсечь наступающих рыцарей от сопровождающей их пехоты, пушки крепости открыли беглый огонь осколочными снарядами по переднему краю, делая невозможной всякую помощь.

Тридцать шесть минус два. И это еще до того, как они смяли периметр. Гримберт закусил губу, не замечая боли – заблаговременно впрыснутый в кровь коктейль из метамфетамина, мефедрона и спорыньи наполнял тело гудящими золотистыми волнами тепла, точно в его сердце гудел собственный ядерный реактор. «Ничего, – сказал он себе, наблюдая за тем, как клинья рыцарей выходят на огневые позиции, подбираясь к намеченной зоне огневого контакта через вспахиваемое разрывами поле. – Подобные потери были запланированы. Все было запланировано. Надо лишь ждать результата».

И он дождался.

– Готовься! – рявкнул в эфире Магнебод. – Комбинированными и фугасными! По моему целеуказанию! Во имя Господа Бога и всех чертей преисподней! За Турин! Огонь!

Стальная волна, подступающая к Арбории, на миг замерла, прежде чем обрушиться на камень.

И камень, простоявший сотни лет, дрогнул.

По стенам и парапету пронесся смерч, сметая стальными осколками не прикрытую щитами обслугу орудий и наблюдателей. Хлещущий по наступающим порядкам выверенными залпами барбакан сделался безжизненным, получив сразу несколько точных попаданий из тяжелых орудий. Гримберт заставил его батарею заткнуться, вколотив в нее несколько комбинированных снарядов. Стальные плети хлестнули по старой каменной кладке, вышибая из нее целые куски, превращая украшенный зазубренными бойницами парапет в сточенные каменные огрызки.

Стены Арбории пережили не один штурм, но этого штурма пережить им было не суждено.

Туринские рыцари действовали слаженно, даже под ожесточенным огнем сохраняя боевые порядки и методично засыпая вскрытые цели огнем фугасных и бетонобойных снарядов. Тяжелые машины, пользуясь своей огневой мощью, методично выжигали батареи и пункты корректировки, в то время как их более легкие собратья, сблизившись, осыпали стены каскадами шрапнельных снарядов и пламени.

Превосходная работа, слаженная и эффективная. Наблюдая за ними, Гримберт удовлетворенно кивнул сам себе, ощущая, как стихает в душе жгучая досада, вызванная незапланированными потерями, понесенными его знаменем в первые же минуты боя.

Мессир Магнебод не зря ел туринский хлеб за счет казны своего сеньора. Он двигался в боевых порядках впереди многих, но даже в оглушительно звенящей, рычащей, шипящей и грохочущей гуще боя находил время одергивать прочих, отдавать отрывистые приказы и делать целеуказания.