Пруст и кальмар. Нейробиология чтения

Первая из более поздних систем письма появилась на Крите во 2-м тысячелетии до нашей эры. Предположительно она возникла под египетским влиянием и включала пиктографические символы, критский иероглифический шрифт под названием «линейное письмо А» и знаменитое «линейное письмо Б» (см. главу 3 о греческой системе письма) [42]. Очень своеобразная, богатая словесно-слоговая система, первоначально созданная сапотеками, использовалась ими, майя и ольмеками по всей Мезоамерике. Десятилетиями потрясающая система письма майя, подобно греческому «линейному письму Б», не поддавалась попыткам ее расшифровать. Затем советский ученый, который практически не имел доступа к нужным материалам, взломал казавшийся невскрываемым код [43]. Малоизвестная история прорыва Юрия Валентиновича Кноросова, которая очень детально изложена Майклом Коу в книге «Взламывая код майя» (Breaking the Mayan Code), является одним из захватывающих интеллектуальных детективов XX века. Кноросов догадался, что майя применяли лингвистические принципы, такие как фонетические и семантические маркеры, похожие на те, которыми пользовались шумеры и египтяне, но больше напоминающие то, как японцы комбинировали свои типы систем, логографическую и слоговую.

Еще одна величайшая загадка Мезоамерики, однако, все еще не разрешена. Недавно Гэри Уртон, антрополог из Гарвардского университета, и его коллега, Джеффри Квилтер предложили новый способ понимания красивых загадочных кипу, древних окрашенных нитей и бечевок, формирующих определенные рисунки за счет исключительно сложных систем узелков и подвесок (вернитесь к рис. 2.1 на с. 44) [44]. Уртон удивил лингвистов и специалистов по истории инков гипотезой о том, что 600 или около того кипу, которые еще существуют, представляют нерасшифрованную систему письма инков. Каждый тип узла, каждое его направление и каждый цвет может содержать лингвистическую информацию, так же как каждый узел на еврейском талите (шали). До настоящего времени считалось, что кипу функционировали как счеты, хотя, согласно некоторым записям испанских историков XVI века, инки рассказывали миссионерам, что на них записаны целые культуры (миссионеры быстро сожгли все кипу, какие только могли найти, чтобы лишить инков связи с их богами!). Сегодня Уртон и его коллеги пытаются использовать сохранившиеся кипу для расшифровки того, что вполне может оказаться эквивалентом еще одного сложного древнего письменного языка.

Другую тайну можно обнаружить в древней китайской письменности. Хотя ее начало обычно датируется временем государства Шан, некоторые ученые полагают, что китайская система письма существовала уже значительно раньше. Еще одним примером интуитивной прозорливости можно назвать открытие ранней китайской письменности, представьте себе, в аптечном деле XIX века. В то время люди стремились купить «кости дракона», которые, как утверждали многие, обладали магическими лечебными свойствами, и кто-то заметил систему знаков на старых костях и черепашьих панцирях. Теперь полагают, что на черепашьих панцирях и лопаточных коровьих костях древним китайским шрифтом записывались вопросы божествам. Затем эти панцири разбивались раскаленной кочергой, чтобы получить ответы богов, которые прочитывались в рисунке трещин, появившихся внутри панциря. Полная надпись на пророческой кости содержала вопрос, дату и ответ богов и затем сообщала, что произошло. Например, 3000-летняя запись времени Шан сообщает, что правитель У Дин хотел узнать, станет ли беременность его жены «счастливым событием». Боги ответили, что она будет счастливой, только если жена, Хао, родит в определенные дни. Этого не произошло. Последняя запись подтвердила предсказание богов: «Роды не были счастливым событием. Родилась девочка» [45].

Изысканно оформленные символы, веками спрятанные в черепашьих панцирях, стали подходящей метафорой для множества китайских иероглифов, содержащих в себе целые истории. Как мы уже видели, подобно шумерской письменности китайское письмо представляет собой смешанную словесно-слоговую систему, которая в символах хранит значительную часть своего прошлого. В результате от начинающих читателей она требует развития огромного объема зрительно-пространственной памяти, которая укрепляется посредством записывания этих символов снова и снова.