Прынцесса для отца с прицепом

Вздохнула и посмотрела на Корнея, он, оказывается, все это время смотрел на меня. Почувствовала, что лицо опалило жаром. Испугалась, что выдала себя чем-то, но, казалось, муж смотрит на меня совершенно по другой причине, я это скорее почувствовала, чем поняла. Именно поэтому даже не сопротивлялась, когда муж лег рядом и обнял. В его крепких объятиях было уютно и так спокойно, что впервые с момента, как я здесь оказалась, почувствовала, что, возможно, именно тут мое место.

Уже когда мы засыпали и Корней нежно обнимал меня сзади, укутав в тепло и силу своих рук, я попросила:

– Ты можешь больше никогда не уезжать от меня, даже если мы поругаемся?

Вопрос на некоторое время повис в воздухе.

– Я просто приревновал тебя, – прозвучало после минутной паузы в полной темноте, – думал, с ума сойду, не мог находиться в квартире, где все пахло тобой. Был зол, какая ты красивая ушла на корпоратив. – Он вздохнул. – Обещаю, что никогда и никуда больше не уйду. И надо будет обязательно забрать ключи от нашего дома у Полины, не хочу, чтобы вы пересекались.

– Не помешало бы и замки сменить, – пробурчала я, проваливаясь в сон.

Глава 22

В офисе было на удивление тихо, даже слишком. Охранники на меня старались не смотреть, а Паши я нигде не видела. Поднялась и зашла в свой кабинет. Анечка, заметив меня, подскочила на месте.

– Лина, ну и кашу ты заварила! – Она старательно отводила взгляд. – Тебе надо срочно идти к Петровичу, он уже с утра рвет и мечет.

Я тяжело вздохнула.

– Хорошо, – скинула пальто и поплелась к шефу.

Легко миновав заслон из секретаря, которая тоже почему-то избегала смотреть мне в глаза, постучалась в кабинет и открыла дверь.

Начальник сидел за огромным столом. А его кабинет словно плавно уходил в небо за спиной. Поскольку на эту рожу мне смотреть не хотелось, я уставилась на грозовые тучи, которые были изображены на огромной картине позади начальника.

– А вот и наша красавица пожаловала. – Петрович осклабился, – Ну и что ты мне хочешь поведать? – Он сложил пальцы домиком и взглянул поверх этой конструкции.

– Я что-то должна говорить? Это вы меня вызывали к себе. Мне Аня сказала, – объяснила свое появление у него. – Поэтому это я вас хотела спросить, чем вызван ваш гнев.

Петрович взвился, подскочил с места и тут же рванул ко мне.

– Так ты решила под дурочку косить? Я столько для тебя сделал, а ты, тварь неблагодарная!.. – брызгал он слюной, а я скривилась и подалась назад, чтобы не запачкаться ненароком об эту злость. Мужчина заметил это и больно схватил за руку. – Ты, сучка, мне глазки строила, а теперь играешь в невинность? – напирал он своей неуемной энергией. Мне пришлось отступить еще.

– Петр Петрович, вы мне скажите, какие у вас ко мне вопросы? Я же здесь не гаремной игрушкой работаю? – холодно задала вопрос, а этот нахал вцепился мне своими кривыми губами в рот. Я со всей силы укусила шефа и оттолкнула его от себя.

– Сволочь! – закричал он и постарался сграбастать меня своими лапищами, я ловко увернулась и выскочила из кабинета. – Сюда иди, нахалка! – не отставал больной и одичавший мужик, я постаралась закрыться у себя в кабинете. В дверь с остервенением стукнули.

– Открывай!

– Боже мой, – пролепетала Аня, скрючившись в кресле, и даже ноги подогнула, а в глазах испуг.

– Он просто псих, – пробормотала я, удерживая дверь, – а еще меня обзывали, сами-то тут псих на психе.

За дверью что-то прогрохотало, а потом стало как-то тихо.

– Лина, открывай, – вдруг знакомо прозвучало за дверью.

– Паша, – вскрикнула я и открыла. На полу валялся мой начальник, держа себя за челюсть.

– Ты уволена! – прокричал Петрович и свободной рукой показал на охранника. – И ты тоже уволен, идиот!

Паша топнул в сторону Петровича, и тот вдруг завизжал как девочка, явно испугавшись, что охранник действительно к нему подойдет. А потом развернулся и на карачках постарался отползти от нас подальше.

– Не прикасайся ко мне!

– Лина, собирай вещи, – устало заметил Паша, было видно, что он только с улицы и явно торопился наверх.

– Да я уже готова, – тут же ответила, подхватив пальто и сумочку.

Мы спустились в гробовом молчании. Казалось, что информация беззвучно передается на расстоянии, и люди, с которыми мы сталкивались в лифте и в холле, словно уже знали, что произошло, а может, так оно и было. Удивительно, что все как один отворачивались. Наверное, если бы они нас поддержали, как Паша поддержал меня, то и их бы уволили тоже, поэтому они старались нас не замечать.

На улице подуло холодным ветром. Что я скажу мужу? А детям? Я потеряла работу, на которой Лина работала много лет. И как ей удавалось так долго избегать повышенного внимания со стороны Петровича? А Паша? Он же из-за меня потерял работу!

– Ты как? – спросил он, когда мы перешли через дорогу и сели неподалеку в кафе, посматривая на место, откуда нас обоих только что выгнали.

– Нормально, только рука болит. – Я осторожно потрогала место, в которое вцепился бешеный босс. – Прости…

Брови мужчины взметнулись.

– За что?

– Ты из-за меня работу потерял.

Паша усмехнулся.