Прыжок

Неужели эта стратегия столь популярна?

Впрочем, земляне поступали точно так же. И даже не с другими инопланетными видами, а сами с собой. Колониализм – это ведь не только выкачивание ресурсов, а позже и умов, это сознательное поддержание колоний в менее развитом состоянии. Если твоя страна развита и благополучна, то ей даже не потребуется силой отнимать желаемое – к тебе и так потечёт сырьё, поедут самые активные, трудолюбивые и способные. Достаточно один раз на старте получить технологический перевес, а дальше его поддерживать несложно. Сбрасывай колониям устаревшие технологии, корми их своей культурой, оставив из собственной что-нибудь смешное и декоративное, вроде нескольких дикарских плясок, песен и сказок (при желании можно даже сконструировать и внедрить какой-нибудь варварский эпос, дурацкий танец, «народный» орнамент и нелепый музыкальный инструмент). И всё! Колония будет вариться в собственном соку, с восхищением поглядывая на расцвет культуры в метрополии, подражая и завидуя. Человечество каким-то чудом (не без вмешательства Ракс) избавилось от этого самоедства и не стало – в новой версии – навязывать его другим мирам.

Но причины колониализма понятны, это борьба за умы, ресурсы, рынки сбыта. Зачем он Стирателям? Пример Соглашения доказывает, что сотрудничество выгоднее. Если уж параноидально боишься соперников – станешь уничтожать их полностью. Если нравится править и помыкать – не ограничишься редкими набегами на обитаемые планеты, позволяя цивилизациям развиться и окрепнуть.

Горчаков, погружённый в свои мысли, покачал головой. Нет, не укладывалось поведение Стирателей у него в голове. Какое-то оно было… непоследовательное.

Как же ему было жаль, что не он высадится на Лисс и попробует переговорить с чужаками! Но Матиас прав, командир должен остаться на борту с частью экипажа.

– Мало нас на «Твене», – сказал Вальц, будто услышав его мысли.

– Семеро улетели, восемь осталось, – ответил командир.

– Я бы не засчитывал Лючию, – помолчав, заметил оружейник.

– Восьмой Марк, – пояснил Горчаков. – А Лючию надо будет навестить.

– Мне не нравится, что она улыбается, – внезапно сказал Марк. – Лежит тихо, но смотрит на бота и улыбается. Я предполагаю, что она частично владеет информацией о происходящем.

– Как? – спросил Горчаков. – Лев клянется, что у неё нет никаких имплантов в теле.

– Её действия были согласованы с Мегер, – пояснил Марк. – Значит, они каким-то образом обменивались информацией. Телепатия, разумеется, ненаучна, но… что, если структуры её мозга изменились, и она способна общаться на расстоянии?

– Со Стирателями?

– Допустим. Или же снимает часть информации из сети корабля.

Горчаков напрягся.

– Читает твои мысли?

– Нет-нет, – возразил Марк. – При всём уважении к человеческим возможностям, но попытка работать с таким объёмом информации для биологического сознания невозможна. У неё мозги закипят от перегрева. Но может быть так, что она считывает часть сервисной информации из сети. Знает о старте ботов. Возможно, способна слышать наши разговоры.

– Смелое предположение, – удивился Горчаков.

– У меня… есть некоторые косвенные данные, – признал Марк смущённо. – Извините, командир. Ничего явного, но я замечаю следы.

– В таком случае мне придётся её застрелить, – сказал Горчаков.

Вальц недоверчиво посмотрел на него.

– Согласно третьему пункту двадцатого параграфа дисциплинарного устава Космофлота, – продолжил Валентин.

– Командир, это же параграф о действиях в случае нерегламентированного употребления алкоголя или наркотических веществ! – удивился Вальц.

Валентин подмигнул ему. И спросил:

– Ну как там Лючия?

– Перестала улыбаться, когда вы пригрозили её застрелить, – задумчиво сказал Марк. – Возможно, совпадение. Но оно мне не нравится.

– Подготовь подробный доклад на Землю и дай мне его на просмотр, – решил Горчаков. – Я не хочу, чтобы нас отозвали, но… Мы отправим собранную информацию и прервём связь.

– У вас будут проблемы, – вздохнул Марк.

– Я и так уже нарушил все пункты устава. – Валентин подумал и добавил: – Даже включая третий двадцатого параграфа.

Десантные боты шли в верхних слоях атмосферы. Над планетой уже кружил десяток разведывательных зондов, еще два десятка работали на поверхности. Соединённые в информационную сеть, больше не использующие маскировку, они давали прекрасную чёткую картинку происходящего.

Моря. Леса. Поля. Горы.

Хорошая планета. С особенностями: в степях, к примеру, паслись, будто буйволы, гигантские неповоротливые черепахи с сизо-голубыми панцирями, вокруг которых носились, подпрыгивая и склёвывая потревоженных насекомых, стаи ярко-розовых нелетающих птиц. Но всё это было в рамках ожидаемого.

Матиас вдруг подумал, что Мегер понравилась бы планета, названная в её честь. Мысль была болезненная и резкая. Да, конечно, куда больше бы ей понравилось увидеть этот мир своими глазами.