Прыжок под венец

– Избыток энергии, накопленной жрицей, посредством особого ритуала передается Драконьему камню, – сказал Арри. – Сейчас он почти погас. Слишком долго рядом с Азиэлем не было достойной кандидатуры на роль жрицы. Если Драконий камень потухнет, то драконы погибнут. Они питаются от него. А без драконов падет и вся Альгендия. Только они защищают страну от созданий Разделенного бога.

– Понятно, – пробормотала я.

Замолчала, силясь осмыслить все услышанное. Как, однако, все сложно! Получается, Азиэль бы не начал превращаться в дракона, пока рядом с ним не появилась бы я.

Но я ведь из другого мира! Если бы не злополучный гололед и последующее падение, то я бы вообще не угодила в постель верховного мага! Хм-м… Немного двусмысленно прозвучало, ну да ладно. Что же получается? Судьба всей страны висела на волоске? Как-то странно. И вообще, если дела обстоят настолько серьезно, то почему не устроили кастинг на роль верховной жрицы? Организовали бы к Азиэлю круглосуточный доступ всех молодых девиц государства. Авось кому-нибудь и повезло бы. Ан нет, заперли бедного несчастного юношу в покоях. И смиренно ждали, что из этого выйдет. Чудные какие-то, право слово!

– Скажи, а верховная жрица может быть только одна? – спросила я, чувствуя, как в голове забрезжило смутное подобие догадки.

– Не понял, – честно ответил Арри. – Что ты имеешь в виду?

– Ну что случится, если с верховной жрицей что-нибудь произойдет? – терпеливо пояснила я. – Люди ведь смертны. Неужели в истории никогда не было такого, чтобы она погибла?

– Вообще-то, мне не известны такие случаи, – медленно протянул Арри. – Драконья магия защищает свою избранницу. В любой опасной ситуации вокруг тебя распустится кокон блокирующих чар.

– Ага, – проговорила я, вспомнив свои приключения на Темных пустошах.

Теперь кое-что проясняется. А я все гадала, кто же меня спас от тех неведомых чудовищ.

– Но ты не расслабляйся пока, – посоветовал мне Арри. – Печать преображения на тебе совсем недавно. Полагаю, до появления полноценной защиты должно пройти время. Поэтому я так переживал за тебя на пустошах.

– Ты ошибаешься, – возразила я. – Защита у меня уже есть.

И воспользовавшись тем, что Вэйланд пока не торопился продолжить процесс публичного порицания Харора, быстро пересказала Арри про загадочные ожившие холмы.

– Ого! – дашшах удивленно фыркнул. – Ничего себе! Получается, ты была всего на шаг от гибели. Это же пустынные тролли. В отличие от горных, они оживают под лучами солнца. У них есть зачатки разума, но мыслящими существами в полном смысле слова их назвать нельзя. Боюсь, тебя могли просто растерзать и съесть на месте.

Я почувствовала, как по моей спине пробежали ледяные мурашки. Да, ничего не скажешь, невеселая перспектива.

– А если бы я погибла, то что бы случилось? – упрямо продолжила я допрашивать дашшаха. – Неужели судьба целой страны зависит от жизни одного человека? Как-то это очень… нерационально.

– Другими словами, тебя интересует, возможно ли тебе найти замену, – правильно расшифровал смысл моих путаных расспросов Арри.

Замолчал, обдумывая мой вопрос. Однако ответить не успел, потому что в этот момент Вэйланд вновь заговорил, и я все свое внимание сосредоточила на нем.

– Ты ничего не хочешь сказать в свое оправдание, дракон? – с нескрываемым презрением осведомился он.

– Дык это… – Харор, чьи уши пылали невыносимым пламенем стыда, осмелился бросить на меня быстрый взгляд, после чего вновь уткнулся носом себе в грудь. Жалобно забормотал с оправдательными интонациями: – Вэйланд, я понимаю, что ты злишься и все такое прочее. Но поверь, между мной и твоей невестой ничего не было! Ну вот вообще ничего! Мы даже не целовались!

Вздох облегчения, вырвавшийся из груди Вэйланда, был настолько громкий, что его услышали, наверное, все присутствующие в зале.

Я с сарказмом ухмыльнулась. Ишь, как испереживался верховный маг. Жаль только, что он нервничал не из-за моей предполагаемой измены. Скорее, волновался, не скажется ли это каким-либо образом на Драконьем камне.

– И вообще, я уже достаточно наказан за свое безумство, – горестно всхлипнув, заявил Харор. Кулаком утер блеснувшие на ресницах слезы.

Я насторожилась. О чем это он сейчас?

– Я опозорен на веки, – продолжил изливать свою душу Харор. – Я самый, самый несчастный дракон в мире!

Мои брови сами собой взметнулись вверх. О чем это он? Такое чувство, будто бедолага вот-вот разрыдается в полный голос. Неужели так переживает свою неудачу на любовном фронте? Но, насколько я поняла, присутствующие здесь вообще не могут похвастаться какими-либо значимыми успехами в этой сфере.

– Теперь я не могу появиться в приличном обществе, – всхлипывал Харор, разойдясь не на шутку. – В меня же все пальцем будут тыкать!

Я переступила с ноги на ногу. Все страньше и страньше, как говорится. Как-то это непохоже на обычную досаду из-за неудавшегося интимного приключения.

– Что же мне делать теперь?! – напоследок взревел Харор и упал на колени. Стукнулся головой об пол с таким гулким звуком, что мне стало окончательно не по себе.