Прыжок (СИ)

— Да. Я тебя догоню, — решительно ответил Чагрицкий, переводя взор со своего друга на человека, сидящего в данную минуту за преподавательским столом.

— Окей. Попытайся быть сдержаннее. — И поспешил ближе к выходу.

Аудитория постепенно опустела, и как только последняя студентка покинула её стены, Чагрицкий, резко встав и с шумом отодвинув свой стул, чем моментально привлёк внимание репетитора, уверенно направился к нему. С каждым шагом его напористость исчезала, ноги становились ватными, но он старался никак это не выдавать. Подойдя к сидящему Романову, Артур навис над ним, словно охотник над добычей, хотя внутри он чувствовал всё с точностью до наоборот.

— У вас есть какие-то вопросы? — спокойным голосом спросил Марк, когда их взгляды столкнулись.

— С каких это пор ты со мной на «вы»? — прошипел Чагрицкий.

— Вы мой студент. Я ваш преподаватель. Мы находимся в стенах образовательного учреждения, — попытался мягко объяснить Романов.

— А если бы мы находились не в универе, а, предположим, у меня дома? — с вызовом спросил Артур, всё так же нависая над репетитором.

— Артур, чего ты хочешь? — устало ответил Марк и круговыми движениями начал массировать виски, будто его вмиг одолела страшная мигрень.

— А ты больше не хочешь? — сам не веря в то, что сейчас спросил. — Блять, казался таким правильным, а оказался… Для тебя всё так чертовски легко и просто, — сдался Чагрицкий и, поправив рюкзак на плече, пошёл в сторону двери.

— Что ты этим хотел сказать? — Артур почувствовал тёплую и крепкую ладонь, сжавшую его запястье.

Романов столкнулся с блеском чёрных глаз и увидел, как у парня на скулах заиграли желваки.

— Что для меня легко? Что просто? — для столь уравновешенного Романова такая реакция была совершенно не свойственна. Так долго копившиеся и мучавшие его эмоции наконец-то вырвались наружу, и он уже был не в состоянии их контролировать, а тем более остановить. — Меня столько времени терзает чувство вины за произошедшее, боль от твоего отвращения и неприязни ко мне, но я не знаю, как это изменить, Артур! Я знаю, что собственноручно всё испортил, сам не понимая, почему поверил во взаимность чувств. Поддался слабости, хотя изначально был уверен, что не стоило этого делать. Ни в коем случае. Меня всё время передёргивает, когда ты находишься рядом. Я пытался сдерживаться рядом с тобой всегда. А ты тогда… Я никогда не думал, что ты можешь сам чего-то захотеть. Со мной. Но я не смог, понимаешь? Прости, я хотел бы всё исправить и не терять наше общение, хотя прекрасно понимаю, что это не в моих силах. Мне не хватает нашего общения. Я виноват, и мне нелегко жить со знанием того, что ты совершил ошибку и жалеешь об этом поступке, так как ты до сих пор мне небезразличен. Как человек, как друг, как…

Марк не успел закончить предложение. Артур нетерпеливо и с силой впивается в губы Романова, проскальзывая языком в рот. Он слетает с тормозов. Поцелуй пропитан агрессией и безумием. Задыхается от собственных эмоций. С силой прикусывает столь желанную нижнюю губу репетитора, будто обвиняя во всех своих мучениях. Он словно не может насытиться им. Пытается передать через поцелуй всё то, что чувствует, что с ним происходит, наконец, то, как же он скучал.

— Артур… — Они разрывают поцелуй от нехватки воздуха. Оба тяжело дышат. Арчи замечает, как глаза Марка приобретают тёмно-зелёный оттенок, а взгляд становится легко узнаваем, и на его губах тут же появляется ухмылка. Артур чувствует безмерное облегчение.

========== Часть 19 ==========

Марк словно на автопилоте проводит последнюю лекцию. Он не может сосредоточиться на занятии, постоянно забывая то, о чём только что говорил. Его мысли путаются, вновь и вновь возвращаясь к утреннему поцелую, после которого Чагрицкий бросил недвусмысленное «до встречи» и просто покинул аудиторию.

— Марк Александрович, мы можем идти? — послышался голос одного из студентов.

— Да, конечно, — вздрогнул Романов, осознав, что опять на какое-то время выпал из реальности, не заметив окончание лекции.

***

Вот уже виднеется знакомый двор. Марик подходит к подъезду и уже готовится нажать кнопку с цифрой «64» на панели домофона, как дверь открывается, и оттуда выходит какая-то женщина средних лет. Здоровается с ним и, придерживая дверь, пропускает Романова внутрь. Марк поднимается по ступенькам, игнорируя лифт, чтобы выиграть немного времени, сам не зная для чего. Нажимает на кнопку звонка и с замирающим пульсом ждёт, опасаясь, что утром столкнулся просто-напросто с миражом, но как только дверь в квартиру открывается, он осознаёт, что это было по-настоящему.