Прыжок в прошлое. Эксперимент раскрывает тайны древних эпох

Уже сами технические обстоятельства создания как выполненных краской, так и гравированных изображений (оставим в стороне художественный компонент, который, безусловно, является отражением весьма богатого и внутренне сложного духовного мира) говорят о высокоразвитом воображении и умении планировать работу. Не меньшее умение демонстрировали поздние палеолитические охотники при создании мелкой скульптуры и рельефов из камня, кости, в том числе мамонтовой, и глины, изображавших зверей, растения и людей. Из мозаики этих фактов перед нами начинает складываться образ интеллектуально зрелого человека, способного наблюдать великое множество деталей и объединять их в полную глубокого смысла целостность при помощи сложной системы понятий. Этот новый взгляд на позднепалеолитического человека показался вполне оправданным американскому археологу Александру Маршаку, который решил его тщательно проверить. Он познакомился во всеми наиболее солидными коллекциями позднепалеолитического искусства, в том числе с собранием Моравского музея в Брно. Его внимание было прежде всего обращено на скульптуру и предметы, покрытые изображениями зверей, растений и людей. Однако ученый не прошел мимо и вполне обычных зарубок и царапин. Он заметил, например, что палеолитический охотник изобразил на роге растения и зверей не бессистемно, а сгруппировал их в соответствии с временами года: вместе с весенними растениями оказались оленята, линяющий бизон, спаривающиеся змеи и лосось. Охотники, однако, интересовались не только той природой, с которой они непосредственно контактировали. К такому выводу ученый пришел на основании трассологического анализа шестидесяти девяти надрезов различной формы, образующих волнистую линию на костяном предмете. Эти надрезы были сделаны разными инструментами, и их форма изменялась вместе с фазами Луны. Вполне вероятно, что позднепалеолитический охотник занимался наблюдением простейших астрономических явлений. Маршак внимательно изучил также другие костяные и каменные предметы, на которых охотники за мамонтами из-под Павловских холмов и у Пршедмости, охотники за северными оленями из пещер Моравского Краса и других точек Европы оставили зарубки своими кремневыми резцами и ножами. До сих пор большинство археологов считало их элементами украшения. Но трассологический анализ показал, что обладатель предмета делал эти надрезы на протяжении длительного времени различными или по-разному заточенными инструментами. Будь это украшение, он сделал бы его сразу, в один присест. Поэтому Маршак полагает, что речь идет об определенной форме «письменной» регистрации каких-то событий.

Исследования Маршака снова подтвердили тот широко, впрочем, известный и многими признаваемый факт, что каждый, кто хочет глубоко познать палеолитическое искусство, должен познакомиться с богатыми моравскими находками. И уж если не со всеми, то по крайней мере с тремя самыми красивыми женскими фигурками — из Дольних Вестониц, Пршедмости и Остравы-Петршковиц. Каждая из этих прекрасных дам отличается своеобразием — материалом, техникой исполнения и художественном решением. Легкую, воздушную вестноницкую Венеру создали чуткие руки из дробленых костей мамонта, глины и жира. В Пршедмости охотник свои идеал женщины выгравировал на клыке мамонта в виде композиции из геометрических фигур. А резчику из Петршковиц его небольшой поясной скульптурный портрет гарантировал бы почетное место среди самых знаменитых ваятелей нашей эпохи.

В 1927 году, спустя два года после находки знаменитой вестоницкой Венеры, появилась ее «сестра», вырезанная из бивня мамонта. Она возбудила всеобщий интерес, и нашедший ее крупный вестоницкий землевладелец пожелал превратить ее за границей в круглую сумму, выражавшуюся семизначной цифрой. В дело своевременно вмешалась полиция, сославшись на закон о вывозе памятников искусства за границу. В результате прелестная фигурка очутилась в брненском полицейском управлении. Только теперь появилась возможность тщательно ее изучить и решить, кто же из ученых на этот раз прав. Те, кто отстаивал подлинность находки, или те, кто считал ее подделкой. Первые утверждали, например, что из старой выветрелой кости мамонта нельзя вырезать в наше время скульптуру. В ответ противники подобного взгляда экспериментально изготовили похожие изделия и доказали, что такой вариант возможен. В конце концов, Герберт Кюн, автор многих выдающихся книг о древнейшем искусстве, обнаружил, что на оригинале некоторые надрезы нанесены в местах выветрелых слоев кости и, следовательно, фальсификатор использовал попавший к нему старый мамонтовый бивень. Это был последний удар по самозваной Венере.