Прыжок Во Имя (СИ)

Он с трудом стал пробиваться внутрь, в салоне как во дворе было темно, а блеклый, противно оранжевый свет не давал никакого толка. При свечах и то обычно светлее. Лица людей были неразличимы. Антон видел только фигуры, словно тени, без пола и возраста, и множество сумок и чемоданов. В коридоре стояли "зайцы". Похоже, их насчитывалось одинаковое количество с законными пассажирами. В вагоне витала некая дымка, давящая своей серостью и назойливостью. Разгоряченный от беготни Антон продвигался вглубь вагона, заглядывая в каждый плацкарт в надежде найти свободное место. Он слишком устал. Чем дальше он шел, тем меньше становилось свободного места хотя бы постоять. Удрученность не позволяла разогреться раздражительности. Хотя само тело закипало, и не только от быстрого кровообмена, но и от духоты, стоящей вместе с дымком в полностью набитом, как товарном вагоне с наглухо задраенными окнами. Воздух был тяжелым. Никто из персонала не догадался включить кондиционер, о существовании которого Антон не надеялся думать. Он всего лишь культурно просил его пропустить и в образовавшиеся щелки протискивал сперва сумку, а себя вслед за ней. Под самый конец ему повезло найти достаточно места, чтобы вольно стоять.

Антон набирался терпения, впереди долгое путешествие, а поезд всё еще стоял у перрона.

Молодой человек переминался с ноги на ногу. Ему всё-таки пришлось стащить с себя длинный шерстяной шарф и расстегнуть верхние пуговицы белоснежной рубашки, воротник которой начинал прилипать к шее. Он почувствовал, как две обжигающие капли пота не спеша скатились по бокам, смело щекоча его нервы.

Антон тяжело и глубоко вздохнул. В этом вздохе сосредоточился настрой всех пассажиров этого плацкартного вагона. Изнуренные за целый день люди начинали дремать. Духота клонила их ко сну, кошмарному и неспокойному, как забытье.

Антон находился возле бокового столика коридора. В самом отделении уже сидело шестеро, как смог он разглядеть. За столиком сидели упитанная женщина средних лет и мальчуган. Он-то и вызвал у Антона удивление. Как только Антон пододвинулся к столу, чтобы стать поудобнее, парнишка смущенно посмотрел снизу вверх и таким же смущенным голосом поздоровался. Антон сперва подумал, что показалось, но, взглянув в испуганно-ожидающие глазки, заставил из себя выдавить "здравствуй". Слово вылетело неуклюже, да еще и подсевшим и неустойчивым голосом. Парнишка продолжал запоминающе глядеть, словно перед ним некий пришелец. Он вольно стал сползать с кресла, предлагая Антону сесть.

- Сиди-сиди, мальчик, - остановил его Антон.

С нерешительностью мальчик принял прежнее положение. Должно быть его воспитывали быть вежливым со старшими. Такая редкость в наше время. Неужели, думал Антон, он настолько плохо выглядел или казался старым, что мальчик принял его за довольно старшего мужчину, которому надо уступить место. Насколько старше? Хотя, для него, возможно, Антон представлял великого дядьку. А ведь разница в возрасте составляла каких-нибудь десять-пятнадцать лет. Да, и в его годы Антон тоже был таким и каждого, кто выше его на голову, считал старшим себя, а значит обязательно надо было высказать уважение. Наверное, во всем вина усталости и несносной духоты в вагоне. К тому же Антон не мог припомнить, ел ли он сегодня вообще. Его разум находился совершенно далеко от этого злополучного стационарного вагона.

Вдруг Антон услышал стук колес. Поезд тронулся. Но какой? Так всегда, Антон не был до конца уверенным, если по близости стоял другой поезд. Только после того, как за окном начали виднеться убегающие столбы электролиний, Антон заверил себя, что именно его поезд отправился. Вид соседнего поезда сменился постройками вокзала. Спустя некоторое время, состав пересек черту города. Впереди были поля и станция за станцией, до конца.

Мальчишка опять посмотрел на Антона и на сей раз, ничего не говоря ему, спросил у мамы позволения забраться на верхнюю полку. Смышленый мальчуган. Он снял обувь и завалился наверх. Антон, выждав минутку, занял свободное место. Спросив разрешения у сидящей рядом женщины, он поставил сумку под столик. Молчание - знак согласия. Женщина промолчала, но ей явно что-то не нравилось. Ноги пришлось протянуть в коридоре. Антон сразу их поджимал, если кто-то проходил мимо. При движении свет в салоне стал ярче и фигуры постепенно приобретали человеческие силуэты.

Боковые столики многие перевернули в ложе и появились еще сидячие места. Одна из женщин из "его" плацкарта посоветовала сделать то же.