Псевдолотман. Историко-бытовой комментарий к поэме А. С. Пушкина «Граф Нулин»

И разрешить, что делать ей. (24)

Это не совсем вежливо! Может быть, многие из наших Московских дам, не бывавши в таких случаях, не будут и уметь дополнить сами собою этот пробел. Но – тс!.. что-то будет дальше?….

Она, открыв глаза большие,

Глядит на Графа – наш герой

Ей сыплет чувства выписные

И дерзновенною рукой

Уже руки ее коснулся… (25)

Helas!..

Но – тут опомнилась она; (ib.)

Слава Богу!

Гнев Благородный в ней проснулся,

И честной гордости полна,

А впрочем, может быть и страха,

Она Тарквинию с размаха… (ib.)

Уф!..

Дает – пощечину, да, да!

Пощечину, да ведь какую!.. (ib.)

Вот истинно Высокое Поэзии!.. Какой беспредельный Океан вскрывается для взора и слуха читателя!.. Здесь живопись сливается с музыкою; краски мешаются со звуками… и у меня по сю пору мерещится в глазах этот бедный Нулин, облизнувшийся как лысый бес, и отдается в ушах эта звонкая пощечина, разбудившая даже косматого Шпица и верную Парашу. Чудаки покачивают головою и говорят сквозь зубы: «все это так! все это правда! все это верный снимок с натуры!..Да с какой натуры?…Вот тут-то и закавычка!.. Мало ли в натуре есть вещей, которые совсем не идут для показу?… Дай себе волю… пожалуй, залетишь и – Бог весть! – куда! – от спальни недалеко до девичьей; от девичьей – до передней; от передней – до сеней; от сеней – дальше и дальше!.. Мало ли есть мест и предметов, еще боле вдохновительных, могущих представить новое неразработанное и неистощимое поле для трудолюбивых деятелей!.. Немудрено дождаться, что нас поведут и туда со временем! – Что ж касается до повесничеств и беспутств, то им несть числа!.. Выставлять их напоказ, значит, оскорблять человеческую природу, которая не может никогда выносить равнодушно собственного уничижения. Почему и желательно было бы, чтоб они не выходили никогда из того мрака, в коем обыкновенно и совершаются!» – C\'est bon, Messieurs les Camtscadales, c\'est bon! – Правду сказать, не льзя не признаться, что ваши опасения имеют вид справедливости. Сцена, происшедшая между Графом и Натальей Павловной, без сомнения, очень смешна. Можно легко поверить, что ей от всего сердца

Смеялся Лидин, их сосед,

Помещик двадцати трех лет. (31)

Я и сам, хоть не помещик, но, завалившись недавно еще за двадцать три года, не могу не разделить его смеха, хотя и не имею на то особых причин, какие, вероятно, имел он. Но каково покажется это моему почтенному дядюшке, которому стукнуло уже пятьдесят, или моей двоюродной сестре, которой невступно еще шестнадцать; если сия последняя (чего Боже упаси), соблазненная демоном девического любопытства, вытащит потихоньку из незапирающегося моего бюро это сокровище?.. Греха не оберешься!.. С другой стороны, однако, должно согласиться, что певец Нулина не совсем еще отрешился от приличия и умеет иногда полагать границы своевольному своему гению. Так напр. При подобном описании ночных утварей, которыми аккуратный Monsieur Picard снабдил отходящего ко сну Графа:

Monsieur Picard ему приносит

Графин, серебряный стакан,

Сигару, бронзовый светильник,

Щипцы с пружиною, будильник…(20)

Кто не чувствует, что последнее слово есть вставка, заменившая другое равно созвучное, но боле идущее к делу, слово, принесенное Поэтом с истинно героическим самоотвержением в жертву пуританскому приличию?.. То же самое чувство благородной снисходительности к людским предрассудкам выражается в полумимическом ответе Графа на вопрос Натальи Павловны:

«Как тальи носят?» – Очень низко,

Почти до… вот до этих пор.