Пси-фактор

— Как скажешь… — прошептал он ей в губы, — отдохнем?

И это его "отдохнем" оказалось полным первобытного желания и неистовства… Маркус боролся сам с собой, боролся в ней, приводя к общему пику. Ставя точку в принятом решении… Дэйла не спорила. Ей нравился такой Маркус.

* * *

Входной звонок разрезал вечернюю тишину. Глава Фён Вагнер, не глядя нажал кнопку приема вызова и вздрогнул от неожиданности, когда посреди его кабинета развернулась голографическое изображение в человеческий рост.

— Нана? — удивился он, пораженно рассматривая полупрозрачную девушку. Она сидела на стуле, словно ученица, на первом уроке. Руки сложены на коленях, Подбородок высоко поднят. Взгляд прямой и застывший на одной точке. Вот только она была слишком взрослой для ученицы. Рыжие кудри уложены, лицо припудрено и нарумянено. Каштановые ресницы теперь тяжелила тушь, а губы блестели от помады. Лёгкое платье, оторочено полупрозрачными кружевами, подчеркивало каждый изгиб ее уже давно не детской фигуры. Это действительно была его дочь. Сильно повзрослевшая, очень изменившаяся, и абсолютно недвижимая, как кукла.

Это было неестественно. Фён не на шутку разволновался, подошел ближе и нагнулся, рассматривая ее.

— Дочь… что с тобой? — позвал он ее, и невольно отшатнулся, когда на ее плечи легли мужские ладони. А следом, голографическое изображение расширилось, демонстрируя еще одного участника вечернего звонка.

Фён Вагнер пораженно выдохнул и выпрямился, разглядывая собеседника. Это лицо, и этот хитрый прищур глаз, совсем как у Маркуса Биби. Перед ним был не кто иной, как сам Фердинанд первый. Смотрел мужчина прямо, с вызовом и превосходством.

— Добрый вечер, — поздоровался он и его ладони демонстративно скользнули по плечам Наны, к ее шее. — Надо признать, у вас очень красивая дочь. Само совершенство.

Нана продолжала молчать и просто смотреть перед собой, словно и не видела этой видеосвязи и не слышала голоса рядом с собой, не ощущала прикосновений.

— Что вы сделали с ней? — Фён едва сдержал взволнованные интонации. Он бы с радостью оттолкнул этого человека от Наны. Увы, бороться с голограммой было глупо и безрезультатно. От того только и оставалось, что в бессилии сжимать кулаки.

— О, ничего серьёзного… — Улыбнулся Фердинанд и огладил кончиками пальцев ее скулы. — Нана заступила на должность моего личного секретаря, — поделился событием он.

Почувствовав резкую слабость, Фён пошатнулся.

— Вы стёрли её разум? — сокрушенно выдохнул он, не в силах оторвать от развернувшейся картины взгляда и шаря рукой в поисках опоры.

— Ненадолго, — не стал скрывать мужчина. Он не отводил взгляда и явно наслаждался достигнутым эффектом. Глава, наконец нашарил рукой стул и, не глядя опустился на него. Растянул ворот рубашки которая начала душить.

— Вынужденная мера, — тем временем продолжал Фердинанд. Кончики его пальцев очертили мочки ушей девушки, а потом огладили волосы. — Сейчас она в процессе подключения, потому попросту не видит и не слышит нас. Но когда начнётся процесс синхронизации, станет намного веселее. — Он криво усмехнулся. — Девушки в это время такие интересные. Две недели полного отсутствия разума в их хрупком сознании. Абсолютное послушание, свобода от морали и принципов.

Фён растерянно смотрел на обездвиженную дочь. Слова звонившего можно было трактовать по разному. Но то как этот мужчина прикасался к ней, не оставляло никакого выбора. Его маленькая Нана стала игрушкой в руках модифицированного и не сможет ни воспротивиться, ни рассказать об этом. А потом ей придется жить с этим.

Маока спятит, если узнает о произошедшем…

— А потом они вспоминают себя, — все не унимался Фердинанд, не отрывая взгляда от Вагнера, — но с новой моделью отношения к миру расстаться уже не могут. Ведь в их доступе власть, бесконечная память, нечеловеческие аналитические способности. А потом они снова становятся скучными обычными женщинами. И в этом тоже своя прелесть.

— Зачем этот фарс? — Фён смотрел на этого человека и понимал, что готов убить его за каждое произнесенное слово. И хуже всего было то, что он не мог это сделать. — Растоптать меня, показать власть? Свою подлость? Вседозволенность?

— Осторожно, — сощурился Ферди, оттаскивая Нану за волосы. Она послушно выгнула шею и едва слышно выдохнула. — Я ведь могу и обидеться.

— Вряд ли вам это нужно, — процедил Фён, он был бессилен сейчас.

— Вы проницательны, — мужчина самодовольная улыбнулся. Нана исчезла, оставив их в относительном одиночестве.

Выудив из кармана инфо-кристалл, молодой император вставил его в считыватель и исчез. Вместо него в кабинете Фёна Вагнера развернулась странное беззвучное видео. Больничная палата, ладони Наны внизу экрана, упершиеся в умывальник, а потом и ее отображение в зеркале. Дочь была усталой и подавленной. Умыла лицо и долго смотрела на саму себя, как любила это делать много раз до того, как сбежала из клана.

— Этим утром мне в руки попали интересные записи, — комментировал Фердинанд видео. — Память вашей дочери, Наны Вагнер. Здесь есть все, что видела, что слышала, о чем думала и что чувствовала.