Пси-фактор

— То, что определено как местная легенда, — прошептала она, — должно этой легендой оставаться. Я просто префект, пришедший на должность. Для следующего поколения я останусь все тем же префектом, пришедшим на все ту же должность.

— Префекты не возводят города?

— Префекты не создают неприступные крепости, столетиями готовясь к войне, Кэйт… По крайней мере, не в Сакской империи. Люди, живущие в Леополисе, не видят очевидного, потому что привыкли смотреть на это каждый день.

На это или сквозь это. Объяснять очевидное так же трудно, как вникать в непривычные формулы.

— Видимо, раз вы это говорите, пришло то самое время.

Как же четко он подмечал все. Не зря Марта побоялась его читать. И не зря дала ему столь высокую оценку. То самое время не просто пришло. Оно ворвалось в их мир диким галопом. Вот только Клэр, раздобревшая за долгие годы, все еще не могла свыкнуться с этой мыслью.

Мужчина продолжал смотреть на открывающийся перед ним вид. Мужчина в меру высокий, в меру подтянутый… в меру сильный и в меру умный. Идеальное творение мастеров Кальтэноя.

Порабощенный зверь.

— Я должна быть честна с тобой. Твой ошейник будет отключен от системы Штаба. Ты будешь существовать на правах гражданского.

— Я читал ваш пакет документов, — меланхолично заметил Свон. — Это интересное испытание.

Так просто? Слишком спокойно Кэйт это говорил. Отчего становилось муторно.

— Ничего личного… — прошептала Клэр, словно оправдывалась.

— Само собой… госпожа дэ Руж. — Он снова перевел на нее абсолютно спокойный взгляд. Блеклые серо-зеленые глаза не выражали абсолютно ничего.

Просто нечитаемый человек. Если бы Клэр могла, она бы провалилась сквозь землю на месте. Но это малодушное желание столь же быстро исчезло, как и появилось.

Отключенный от системы ошейник — это все равно что граната без чеки, танковая мина. Любой его нервный срыв будет равен сигналу к ликвидации.

Свон был слишком спокоен, принимая ее предупреждение. И это была сама страшная из реакций, которых она от него ожидала.

Родись Свон двести лет назад, он бы не знал, что такое ошейник. Возможно, даже не дорос бы до своего возраста. А может, засел бы в штабе на правах генерала или, как Нандин, встал за спиной будущего императора.

Клэр же все равно осталась бы собой, обычной долгожительницей, коих в то время было слишком много…

* * *

Тарис, как оказалось, был даже немного полезен. Он без напряга создавал огонь. Нагревая собственные пальцы. Как он это делал, парень объяснить не мог. Да и нужно ли было это объяснение, если повторить это умение физически невозможно?

Соорудив над костром конструкцию из более-менее влажных веток и разместив на них куски бельчатины, Нана самодовольно улыбнулась:

— Не стоит благодарностей, главное, мясо не пересушите! — И, передав парням эстафету в приготовлении походного шашлыка, девушка помахала ладошкой: — Пойду пройдусь.

Подхватив пластиковую вазу, кое-как отчищенную от паутины и пыли, девушка направилась в сторону виднеющегося неподалеку оврага. Идти в туфлях было неудобно. Каблуки то и дело проваливались в почву, и Нане приходилось двигаться на носочках, чтобы не сломать супинаторы или тонкие каблучки. Из-за этого стопы и ноги начинали ныть. Похоже, завтра она просто не сможет встать. Волновалась ли Нана по этому поводу? Нет. Она была слишком уперта, чтобы обращать внимание на физический дискомфорт. Он будет завтра, а жажда есть сейчас…

Усталый взгляд зеленых глаз выхватывал гранитные обломки, кое-где виднеющиеся из-под земли, а ноющие ноги несли вниз.

Вид был привычен. И все же новое знание, оформляющее местность в понятие «кладбище», заставляло усиленно думать. Леса были усеяны этими «кладбищами» и «памятниками». И Нана знала это не из учебника, а видела воочию. Заросли простирались на много километров вокруг заброшенных городов. Раньше Нана думала, что это всего лишь показатель старых жилищ. Кто-то тащил камень, тащил и бросил… Кто-то раньше, кто-то позже… Ей это казалось нормальным. Камень собирали, били, мостили им дороги, клали в фундамент, резали на декоративную плитку. Теперь же «недотащенный кем-то камень» превратился в прожитую кем-то жизнь.

Предки любили оставлять по себе камни. За ней же не останется даже чурки… Сакская империя не хоронила людей, она их перерабатывала на нужды: кому руку, кому почку, кому кровь. Даже советник Димитрий когда-то уйдет в переработку. И это, наверное, единственное непреложное правило империи, с которым Нана была полностью согласна. Человек должен служить своему обществу без остатка и без вреда для окружающей среды… а не плодить камни….

Спускаясь вниз, она с надеждой прислушивалась к лесному шуму, пытаясь уловить журчание. Однако ничего такого не было. Но стоило пройти еще с десяток метров, как впереди замаячила мошкара.

— Утопленникам и новичкам везет, — прошептала себе под нос Нана и улыбнулась. — Резкий перепад высот есть, мошкара есть, осталось найти влаголюбивые растения и сам ручей.

Ручья не было… была лужа.