Пси-фактор

— А этих студентов уведите, уведите отсюда! — обернулся он, тыча во врачей. — Хотя нет, неуча оставьте, пусть болтает…

— Вы об этом еще пожалеете, — возмутился тот самый «неуч», пока его друзья, возмущенно галдя, покидали лабораторию.

— Поговори мне еще, на одной ноге всю операцию стоять будешь, — проворчал мастер. — Иди мой руки, работать будешь.

* * *

— И кто ты? — поинтересовался хозяин кабинета. Голографический экран заступал его лицо почти полностью, смазывая черты и делая их неузнаваемыми.

— Любовница, — почти без промедления ответил Вито. Мужчина, сидевший напротив, как раз присосался к чашке с густой чёрной жидкостью и от неожиданности поперхнулся. Чёрная субстанция упала на клавиатуру и заляпала часть информационных кристаллов, лежавших в раскрытом боксе.

— Уверен? — на всякий случай переспросил он, а потом, нахмурившись, отставил чашку, поднял клавиатуру и небрежно ее отряхнул.

Вито медленно кивнул, все больше хмурясь. Память из структурированной системы начала напоминать тот бедлам, что творился у полицейского на столе. Значения слова «любовница» в голове почему-то не было. Неужели придется учить это самому? Спросить, что ли? Не успел, гемовец опередил его.

— А для кого, знаешь? — поинтересовался он, быстро заполняя на клавиатуре очередной пункт анкеты.

Вито вздохнул. Он знал ответ на этот вопрос так же хорошо, как и то, что этим утром открыл глаза впервые.

— Его величество Фердинанд Первый, император Сакской империи…

Гемовец что-то нечленораздельно булькнул. Потом прочистил горло протяжным: «Кхм».

— Заказ, подарок, подстава? — наконец спросил он, бросая на парня косые взгляды сквозь голографический экран.

Вито нахмурился, касаясь тонкими пальцами гудящей головы.

— Заказчик господин Биби…

Больше вопросов не было. Последние строки анкеты полицейский набирал особенно громко, усердно отстукивая по кнопкам. Потом выхватил пустой инфокристалл из бокса и вставил его в приемник.

По его лицу было непонятно, веселится он или раздражен. Работу он делал быстро, не подкалывал, за что Вито был откровенно благодарен. Насмешек ему сегодня хватило.

— Не советую тебе покидать Ио, а тем более в сторону Сэльвы, — наконец сказал он. — О цели не распространяйся, многие не поймут. Да и нашему мастеру будет проблема. Понял?

Вито молча кивнул. А гемовец подхватил со стола аппарат, который быстро приобрел в мыслях парня название «маркировщик», и велел обнажить плечо. Стоило ему коснуться кожи своей машинкой, как ее обожгло болью. Электрический разряд прошелся по мускулам, выбивая непривычную дрожь. Полицейский не удивлялся, и Вито решил последовать его примеру. Лишь скользнул взглядом по предплечью и отметил разрез на коже, да бугорок под ней. Из разреза тонкой струйкой текла красная жидкость. Кажется, название ее — кровь.

— Чип номерной, — начал объяснять мужчина. — Закреплен за твоим генетическим кодом. Удалишь, впаяют штраф. Большой, за пару лет не откупишься. Советую пройти курс адаптации и получить иную профессию. Потому что твоя цель, мягко говоря, неадекватна. И имя… Кроме имени есть фамилия. Поскольку ты искусственный, фамилия положена стандартная, захочешь, через пять лет поменяешь. Захочешь, допишешь себе отчество… Но это вряд ли, — говорил он и, отложив маркировочную машинку на стол, налепил пластырь поверх пробитой насквозь кожи.

— Спасибо… — растерянно прошептал Вито, поправляя на себе одежду.

— Иди уже… Вито Лаен, — отмахнулся гемовец… — на выходе из департамента зайдешь в терминал, там пройдешь контрольное сканирование и свободен.

Стоило парню покинуть его кабинет, полицейский ухватился за трубку стационарного телефона. Код шефа нащелкал по памяти и, стоило тому поднять трубку, сразу перешел к делу.

— Шеф… Старик Ирраиль, похоже, спятил. У нас здесь искусственник со скандальной целевой установкой. Анкета уже в базе данных…

Вито вышел из Департамента в полном одиночестве. Голова раскалывалась, а в теле чувствовалась слабость. Пальцы сжимали ворох рекламных проспектов о социальных коучах и курсах адаптивного поведения.

Прокручивая назад разговор с последним гемовцем, он все никак не мог понять, зачем рассказал. Ведь можно было просто соврать. Но нет, он сказал, словно в самом произнесении этой странной по своей сути фразы крылась вся его жизнь. Ему было тяжело вставать с того стула и тяжело двигаться. Оттого, закрыв за собой дверь кабинета, Вито застыл, собираясь с мыслями. А потом сквозь тонкую преграду до него донеслась фраза о спятившем мастере.

Что значит «скандальная целевая установка»? К чему говорилось «анкета уже в базе данных»? Что означает набор букв «шеф»? Это слово или аббревиатура?

В этот миг Вито ненавидел своего мастера так же яростно, как и любил, когда впервые открыл глаза.

Увы, Вито не мог понять, что чувствует именно ярость. Он знал, как чувства выглядят со стороны… Но… как они играют внутри тела, ему было неведомо. Должен ли он сейчас кривиться или изображать радость, или удовлетворение? А может, это испуг, хитрость, самодовольство, обида?