Психея

Громкий свист приводит меня в себя, я вздергиваю голову в направлении звука, Грант, который еще недавно был рядом со мной, уже стоит около подъема, размахивая руками. Убираю все назад и бегу к нему со всех ног, каждый шаг дается мне немного тяжелей, чем раньше. Но это временная проблема, которую мне придется решить в ближайшее время. Стоит мне приблизиться к мужчинам, они стоят оба, выравнивая дыхание, и я не вижу на их лицах удовольствия от находки.

— Вход завален, — коротко говорит Грант и расстегивает куртку.

Джаред сдвигает назад шапку, она остается свисать на его затылке, странно оттопыривая уши. Обращаю внимание на скальную породу, которой перекрыт ход, по которому мы проходили с Грантом. Задираю голову вверх, и там нет ни единого скола. Это не выглядит обвалом, Грант наклоняется, берет в руки маленький осколок, странно затесавшийся среди гигантских глыб.

— Это не та порода. — Он перетирает в руках другой камень, принадлежащий скале, внутри которой мы были, и наблюдает за Джаредом, ходящим вокруг с открытым ртом.

— Кому придет в голову завалить вход и зачем? — Я качаю головой в отрицании. — И ты представляешь, сколько ему это будет стоить, чтобы гнать из деревни машину?

Грант задумчиво смотрит на меня, затем упирает руки в бока и, как Джаред, исчезнувший из вида, начинает искать другие варианты. У меня пропадают какие-либо идеи, и поэтому я просто стою рядом с глыбами, пытаюсь устроить свою ноющую поясницу, оперевшись хоть на что-то. В небе пролетает птица и громко кричит, обращая на себя внимание. Подобные птицы символ свободы, независимости…

— Я нашел! — орет Джаред издали и спешно идет к нам. — Там есть вход. — Он странно смотрит на меня. — Но забираться придется с альпинистским снаряжением. — Он вытягивает руку вверх и указывает на примерную точку на скале. — Вот туда. — У меня открывается рот от удивления. — Или ты передумала возвращать все на место?

Еще раз, проследив точку восхождения и острые камни с выступами, в голове я прикидывала, с какого ракурса и стороны нам следует сделать восхождение, не особо обращая внимание на вызов, посланный мне от Джареда.

— Когда я пасовала перед трудностями? — Снимаю с себя в очередной раз рюкзак. — В чем подвох?

Глава 22

Многие люди в окружении моей матери считали, что трудности, это когда ты не можешь подобрать сумочку в тон платья, или форма ногтей не соответствует ладони. У меня в данный момент были не просто трудности, а катастрофа мировых масштабов, и я не знала, какое из наших мнений лучше. Моей мамы, будучи ходячей и с двумя рабочими руками, делающая из мухи слона. Или мое — той, которая слона-то и не заметила.

— Внизу ущелье! И если свалиться в него без вариантов ты труп, — говорю я Гранту, подойдя к краю выступа на который мы только что забрались. — Издали казалось, что тут плоскость.

Мужчины меня не слушают, разложив перед собой все снаряжение, готовятся к восхождению.

— Вы вдвоем останетесь здесь, я заберусь первым, спущу вам страховку, и тогда вы подниметесь. — Грант стягивает с моего плеча рюкзак и вешает себе за спину, поверх своего.

— Если бы ты лучше знал ее, то понял, что она, если решила, ее и цунами не остановит. — Я слушаю, как они препираются, и скручиваю эластичный бинт, размотавшийся до самой земли. Ладонь, которую я поранила в машине, была сущим кошмаром, то есть в данный момент этот эпизод с восхождением выбивал меня из игры. Беру медицинский ящичек и достаю ампулу обезболивающего. Зубами распаковываю шприц, и втягиваю жидкость. Пока я, глядя в глаза Гранта, ввожу себе в руку шприц и вгоняю лекарство.

— У меня есть смутное предчувствие, что девушка с тобой не согласится. — Он едва заметно облизывает нижнюю губу, и во мне вспыхивает напоминание ощущения поцелуя.

— Здесь примерно двадцать футов, — делаю вид, что меня не цепляет происходящее, несмотря на мгновенно осипший голос, я снимаю солнцезащитные очки и шапку с головы. Солнце начинает припекать, будто еще вчера не было этой ужасной метели. Сверху на нас капает талый снег, превращая крутые скалы в оледенелые и крайне опасные. Но я не хочу показаться трусихой или человеком, которого возможно этим удивить, — бывало и хуже.

— Что за жизнь без синяков и шрамов, правда, Андреа? — Грант, кажется, не собирается обсуждать со мной план дальнейших действий, его серые глаза строго смотрят на меня, предупреждая. Но эффект совершенно обратный, тон его голоса с этими властными нотками вызывают во мне нечто иное, скорей это возбуждение, и в тоже самое время желание поспорить. — Джаред, ты останешься здесь с девушкой, когда я скину веревку, привяжи ее так крепко к себе, как можешь. — Он оборачивается к моему другу и держит его на прицеле несколько коротких минут, пока я жду эффект разорвавшейся бомбы.

— Я без тебя не мог бы решить эту проблему, не так ли? Кем ты сейчас себя возомнил? Решил взять ветку первенства и распределить роли? — Джаред скидывает рюкзак с плеч и воинственно становится нос к носу с Грантом.