Психиатрическая лечебница: На руинах прошлого

Взгляд Юли непрерывно метался по зеленому покрытию поля. Она даже не осознавала, насколько странно выглядит со стороны. «Да она под кайфом, точно тебе говорю», — подумал бы любой, заставший ее сейчас в таком состоянии: трясущиеся руки, бессвязная речь, прерывистое дыхание, мелкая дрожь по всему телу. Как рассказать подруге о ее планах, а уж тем более попросить во всем этом участвовать? «Ты что, с ума сошла?» — непременно скажет она. Возможно, Таня и не станет предпринимать ничего более серьезного, что сделал бы другой нормальный и адекватный человек. Но заставить вернуться домой и выбросить эту дурную идею из головы она точно попробует. Станет присматривать за ней, как поступила бы настоящая подруга. И больше никогда не отпустит одну куда бы то ни было. В иной ситуации это было бы замечательно, а еще сильно и достойно уважения, но не сейчас. Сейчас Юле необходимо, чтобы подруга поверила ей, или хотя бы доверилась, пускай и в последний раз. Такой услуги ей никогда больше не потребуется, а возможно, и не представится подобной ситуации, даже при всем на то желании…

— Да скажи же ты, не томи! — требовала ответов Таня. — Что случилось? Все так плохо? Ты что, убила кого-нибудь?

— Что? Черт, нет конечно! — Немного помолчав, она предложила подруге присесть рядом на скамейку. — Выслушай меня, пожалуйста. Мне очень нужна твоя помощь.

— Ладно, мисс загадочность, — удивленно проговорила Таня, все еще ничего не понимая.

— Ты же знаешь, как я тебя люблю, правда? Как я тебе доверяю? И мне нужна твоя помощь. Никто, кроме тебя, не сможет мне помочь. Никто не поверит… Вот же черт… Я собираюсь…

Еще минуту назад ей казалось, что она сможет сказать все, что собиралась, но не смогла. Она встала и заходила взад-вперед, мельтеша перед глазами у Тани, обескураженной внезапным и абсолютно непонятным изменением состояния подруги. По ее взгляду было видно, что та с трудом сдерживается, но ждет, пытается выслушать, разобраться, в чем же таится причина ее неожиданного смятения.

Разогнав застоявшуюся в венах кровь, Юля поняла одну простую истину: Тане вовсе ни к чему заранее знать, что конкретно она собирается сделать. Достаточно лишь согласиться поехать с ней туда, где она так или иначе выполнит свою роль. К тому же, даже если она не справится, результат, который лежит в основе, в любом случае будет ею достигнут.

Она прокручивала в голове обрывки тех строк из книги доктора Высокова, в которых он рассказывал о происходившем далее, после ее появления на пороге лечебницы. Они помогали ей набраться решимости и храбрости. Думала о том, как ему, словно знак свыше, на ум пришло решение, вернувшее веру в возможность привести план столетия в исполнение. Она помнила не все, так как читала тогда лишь мельком, выхватывая одиночные предложения из общего потока рукописного текста. Но то, что ей бросилось в глаза, заставляло и ее поверить в свои силы, потому что слова доктора были больше чем убедительны — теперь она сама хотела отомстить монстру, посчитав, что расквитаться с ним важнее всего, и даже ее самой. До той последней главы, прочитанной ею, она видела в Высокове сильного, знающего свою истинную цель человека, даже немного жестокого. Но теперь, основываясь на текущую в хронологической последовательности цепочку описанных в книге событий — сломленного, скорбящего и убитого горем мужчину.

Доктор рассказывал о том, как старался помочь Юле уничтожить монстра. Юля также вспомнила слова старика Михаила: «Ты должна была заметить, что он старался помогать и всячески содействовать тебе, насколько это было в его силах». Все это нависло над ней, слившись воедино с ее совестью, заставляя каждый день и каждый раз с новой силой терзаться тем, что сотни тех жизней, что были уничтожены, так и не будут отомщены, если она не выполнит обещание, данное себе самой. И то, к чему столько лет стремился доктор Высоков. Тонкую связь и какое-то необъяснимое родство с ним вдруг пронзило ее душу, и она ощутила, что на самом деле является той самой девушкой — даже если в ее прошлой жизни, — столь жестоко уничтоженной безжалостным существом. И поняла, почему Михаил смотрел на нее такими добрыми и ласковыми глазами, почему относился к ней так чувственно и с ощутимым теплом — он видел в ней свою маму. Ту, что, пусть и не по своей воле, но однажды покинула его, когда он был еще совсем ребенком, а теперь вернулась. Эта мысль еще больше разожгла в Юле огонь желания отомстить.

Она не могла оставить все как есть, но и не могла сделать этого сама. Выход оставался лишь один, и она начала:

— Слушай, я хочу, чтобы ты поверила мне, молча, без лишних вопросов. Я потом тебе все объясню, правда. Все до мелочей, в самых-самых детальных подробностях, как только захочешь. Но сейчас мне нужно, чтобы ты поехала со мной к руинам той больницы.