Психиатрическая лечебница: На руинах прошлого

— Прошу тебя, не подходи. Еще нет. Просто наблюдай, ладно? Ты все поймешь. — Юля знала, что подруга не сможет долго стоять там, а как только она упадет, та сразу же побежит к ней, пытаясь понять, что все-таки произошло. — Мне нужно лишь несколько минут. Ты все поймешь. Пожалуйста, оставайся там…

У нее уже начинала кружиться голова, сердцебиение то ли замедлялось, то ли наоборот ускорялось — ощущения смешались. Лишь чувствовала, как в груди все сжимается, причиняя все больше боли, пульсацией отдаваясь в голове, во всем сознании. Но шум дождя, шквал эмоций и мысли, переполнявшие все ее нутро, не позволяли ей понять, что на самом деле с ней происходит — умирать приходится не каждый день.

Юля сжимала топ на груди в кулак и судорожно, как рыба на суше, пыталась вдохнуть, чтобы сказать последние слова О’Шемире: «А с тобой я пришла попрощаться. И увидеть твою смерть!»

Но не успела. Ее сердце остановилось, и она замертво упала в размякшую глину.

Глава 22. Освобождение

Обмякшая рука выронила телефон, осветив фонариком мутный купол из падающих наземь капель дождя.

Таня увидела, что Юля упала. Она тут же поспешила спуститься вниз и подбежала к подруге. Присела рядом с ней и начала трясти за плечи, еще громче рыдая и совсем не понимая, что произошло. После нескольких безуспешных попыток привести подругу в чувства, она припала ухом к ее груди, пытаясь услышать биение сердца, ощутить дыхание. Но она была тихой и недвижимой. Никаких звуков, кроме капель дождя, с грохотом падающих в большие рыжие лужи вокруг бездыханного тела девушки. И ударов собственного сердца, что приливами адреналина вколачивало кровь в голову, отдаваясь болью в висках. Она никогда не встречалась со смертью лицом к лицу, к тому же при таких странных обстоятельствах.

Таня запаниковала, но все же попыталась прощупать пульс на шее у подруги — тоже ничего…

Поднявшись на ноги и схватив себя за волосы обеими руками, она кричала, понимая, что ее подруга умерла. Спрашивала у себя, что же делать, как быть. И вспомнила, что может попробовать сделать искусственное дыхание. Тут же упала на колени рядом с телом Юли и принялась надавливать на грудную клетку, периодически вдыхая воздух ей в рот, зажав нос. Около двух минут продолжительной реанимации, но она по-прежнему не видела никаких изменений, а припадая ухом к груди подруги, слышала только собственный пульс в ушах.

Таня начала колотить кулаками ей в грудь, бить по щекам, выкрикивая сумасшедшие ругательства за то, что та посмела поступить так с ней, а главное — с собой.

Паника накрывала ее с головой. Она ничего не могла сделать. И тряся подругу в очередной раз, заметила выкатившийся из ее руки шприц. Она не сразу поняла, что это и было планом подруги. Но когда подняла шприц и увидела поплывшую, почти смытую дождем надпись «В сердце» — все поняла.

— Ты конченая сука! Идиотка! — вскричала Таня. — Твою ж мать, сука! Кем ты себя возомнила?!

С этими словами она дрожащими руками сняла колпачок и посмотрела на иглу, та была длиной около шести сантиметров.

— В смысле, блять, в сердце? Я что, медик? Я, на хрен, библиотекарь! Черт, да с чего ты взяла, что я смогу? И что это поможет…

Таня сделала несколько глубоких вздохов, завела руку со шприцем за голову и замахнулась, но у самой груди остановилась. «Что будет, если игла попадет в кость? Она же просто согнется, затупится, сломается. Тогда ничего не выйдет» — подумала она. И мгновенно приняла другое решение — ввести иглу плавно, попытавшись пропустить ее в мягкие ткани между ребрами. Она так же не знала, удастся ли ей дотянуться острием до самого сердца, но стала пытаться.

Прошло уже около трех или четырех минут с того момента, как Юля умерла. Таня понимала, что шансов на ее спасение остается с каждой секундой все меньше, потому пересилила все свои страхи. Борясь с дрожью в руках и головокружением, задыхаясь от приливов адреналина, она ввела иглу в грудную клетку подруги, прощупывая сопротивление, чтобы не упереться в кость. Она не знала, правильно ли все делает, но иного выбора не было — только вперед. И когда игла погрузилась на всю возможную длину, Таня ввела содержимое шприца.

Еще около минуты после этого она пыталась оживить подругу, делая непрямой массаж сердца и вдыхая воздух ей в рот, но все было безрезультатно. Таня в полном отчаянии опустилась на землю рядом с мертвой подругой и снова в голос заплакала.

Но не успела она упиться своим горем, как подруга очнулась, резко приподнявшись на локтях и громко втягивая воздух, будто бы находилась несколько минут под водой, после чего все-таки сумела вынырнуть и схватить ртом глоток кислорода.

Выстраданная Таня уже была неспособна проявлять какие-либо эмоции. Она лишь положила руку на плечо подруги и молча притянула ее к себе, возможно, даже не понимая, что делает — слишком невероятными и потрясающими сознание были все события, настигнувшие ее этим вечером.

Но Юля была в порядке. Она лишь пыталась отдышаться, между тем издавая звуки, похожие на смех.