Читаем Психиатрия войн и катастроф. Учебное пособие полностью

Психиатрия войн и катастроф. Учебное пособие

– постоянная оборонительная готовность, чрезмерная поглощенность собой и незначительное внимание к чувствам других. Эти черты связаны с паранойяльностью террористов, которые склонны видеть постоянную угрозу со стороны других и отвечать на нее агрессией;

– примат эмоций над разумом, непосредственных активных реакций над действительностью, ее осмыслением, предвзятость оценок, низкий порог терпимости и отсутствие должного самоконтроля, позитивная эмоциональная окрашенность идей насилия. Среди обследованных авторами преступников террористической направленности 44 % отличались явной эмоциональной неустойчивостью, а для 80 % были характерны эмоционально насыщенные ассоциативные образы; 51 % обследованных, скорее, были склонны действовать, чем осмысливать происходящее и строить обоснованный прогноз. Указанные особенности личности террористов не исключают продуманности и рациональности их агрессивных действий;

– игровые мотивы: игра с обстоятельствами, врагом, с правоохранительными органами, судьбой, смертью (что, кстати, наиболее характерно для молодых людей, подростков, но может быть и чертой национального характера). Указанную особенность личности террористов необходимо учитывать при проведении с ними переговоров, операций. Для них подобная ситуация бессознательно воспринимается как захватывающая игра, ставкой в которой может быть и их жизнь. При этом следует иметь в виду, что их ничего не испугает, даже собственная смерть.

Приводится следующая психолого-психиатрическая классификация террористов-исполнителей (Виноградов М. В., 2005):

1) генетические садисты с ярко выраженными садистскими наклонностями, которые проявлялись у них с раннего детства в виде издевательства над животными, стремления причинить боль и страдания окружающим;

2) садисты с генетически заложенными тенденциями, но скрытого характера, которые при обычных условиях жизни могут вообще не проявиться, а проявляются только при стечении каких-либо психотравмирующих для данной категории преступников обстоятельств;

3) люди случайные, пойманные на чем-то вербовщиками, попавшие в идеологические или религиозные ловушки.

Одной из общих черт террористов является повышенная и садистски окрашенная сексуальность. В частности, при подготовке «шахидок» вербовщики используют сексуальное насилие в отношении завербованных женщин и для подавления их воли, и для получения собственного сексуального удовлетворения.

Значительная часть террористов представляет собой «бездумных» исполнителей. Это, как правило, молодые люди, запутавшиеся в реальной жизни, некоторые – с темным прошлым, с невысоким интеллектом, обманутые. Они слепо верят, что их смерть является путем к славе. С ними сходны лица с психическими отклонениями, изначально предрасположенные к подобной деятельности, люди, которые прячутся от общества: бандиты, дезертиры, бывшие пленные и люди, струсившие во время боевых действий. В то же время Л. А. Китаев-Смык (2002) отмечал, что «шахидки» (женщины-смертницы) ничего общего ни с «зомби», ни с гипнозом, ни с наркотиками не имеют, а напротив, подчас являются высокоинтеллектуальными людьми. Известно, что самоубийство в Чечне – очень большой грех, и «шахидки» являли собой изобретение определенных современных чеченских политических деятелей, ратовавших за продолжение войны в то время, когда 90–98 % чеченского населения находилось в состоянии «чеченской депрессии» (отчаяние от многолетней безысходности, чувство конкретного горя и глубинная тоска). Внутреннее состояние «шахидок» определяется формулировками: «предсмертный транс» (экстаз), «чем ближе смерть – тем ярче мир» (необычайная яркость мира), «упоение своей властью» (беспредельная власть над чужими жизнями).

Изучая видеозаписи религиозных шиитских фанатиков, сделанные непосредственно перед совершением ими самоподрывов, Шбли (Schbley G., 2006) выявил 6 показателей внутреннего состояния смертников: подобие улыбки, отрешенный взгляд, отсутствие визуального контакта, подчиненная поза, замедленная реакция, вид собранного и умиротворенного человека. Большинство психиатров квалифицируют это как признаки готовности к самоубийству человека, страдающего депрессией. Отрешенность и умиротворенность ассоциируются с принятием окончательного решения покинуть «мир боли».