Психиатрию - народу! Доктору - коньяк!

Сопор, или status soporosus (от лат. sopor — оцепенение, вялость). Этот состояние — практически в шаге от комы (иногда его называют прекомой). Дезориентировка при сопоре полная, то есть вопрошать, который час-день-месяц-год и пытаться познакомиться с тем же успехом можно, подойдя к памятнику. Только реакция окружающих будет в последнем случае немного иная. Даже на укол или на щипок пациент отреагирует, но вяло и нецеленаправленно — дернется, вздрогнет, но обидчика искать не будет. Рефлексы слизистых оболочек (чихание в ответ на попытку пощекотать перышком в носу — и не надо так неодобрительно коситься, это диагностическая процедура, а не издевательство!) и кожи отсутствуют. Сухожильные рефлексы (молоточек-колено-удар с носка) ослаблены. Сохраняются защитные рефлексы: корнеальный, когда на попытку коснуться ваткой роговицы глаза веки смыкаются, кашлевой, рвотный, глотательный. Реакция зрачков на свет вялая. Пациент лежит неподвижно и лишь временами может метаться в пределах постели.

Если состояние улучшается, то сначала сознание проходит через оглушение к норме, при этом память на период сопора полностью утрачивается. Если состояние углубляется, наступает кома.

Кома. Название происходит от греческого слова кота, что означает «глубокий сон». Психика при коме полностью складывает с себя все полномочия. Угнетены большинство рефлексов, в том числе защитные. Сохранены лишь те из безусловных, что позволяют жизни теплиться в теле, — поддерживающие дыхание, сердцебиение, терморегуляцию, тонус сосудов. Углубление комы ведет к смерти. Если ситуация складывается благоприятно, происходит постепенный выход из комы в обратной последовательности: кома — сопор — три степени оглушения — возвращение к ясному сознанию. Память на события, происходившие в коме, а также на период выздоровления, вплоть до состояния легкого оглушения, утрачивается.

Непароксизмальные помрачения сознания

«В жопу кроликов и грибы! И больше после обеда не сплю!» — решила Алиса.

Возможно, Льюис Кэрролл, из никогда не публиковавшегося

Это:

делирий,

онейроид,

аменция.

Мы уже касались кратко понятий делирия и онейроида, теперь давайте рассмотрим их подробнее, присоединив к ним аменцию. О делирии и этапах его развития речь уже шла — в разделе «Интоксикационные психозы». Следует сказать, что интоксикация (чаще всего именно она, и именно алкогольная) — не единственная причина развития событий по столь интересному сценарию. Тяжелые инфекции (а хроническому алкоголику достаточно обычной пневмонии), серьезные поражения сосудов головного мозга (отсюда делирий у восьмидесятилетней бабульки, которая уже и забыла, как пахнет алкоголь, исключая состав валокордина), тяжелое течение соматических (телесных, иными словами) заболеваний — вот неполный, но основной перечень возможных причин, остальное — уже из области казуистики и историй среди коллег за блюдечком коньяка.

Онейроид, он же онейроидный синдром (от греч. oneiros — сновидение). Свое название он получил от грезоподобного состояния, похожего на ярчайший сон, совершенно невероятного и фантастического по содержанию характера переживаний и видений, которые испытывают пациенты. Не напоминает Алису? Впрочем, все по порядку. Основные симптомы онейроида — это:

Дезориентировка. Не утрата ориентации во времени, пространстве, в происходящем вокруг и в собственной личности, как при выключениях сознания, и не отчаянные попытки оную вновь отыскать, как при аменции, а изменение. «Время? Сейчас спрошу вон у той феи, что порхает среди искрящейся пыльцы. Я, знаете ли, по положению двух местных лун как-то затрудняюсь навскидку ответить. Что за город? Ой, мне же стражники на воротах говорили, совершенно вылетело из головы — красивое такое название… Что происходит? У них тут фестиваль в разгаре, сейчас на площади из всех фонтанов будет бить шампанское, так что давайте уже поскорее закончим с формальностями. Кто я? Эльф. Тридцать первого уровня. Ну все, кто куда, а я — фестивалить». Что характерно, «Я» пациента при онейроиде совершенно не стесняется видоизменяться, становиться множественным, раздробленным, обволакивать туманом целые города, становиться атмосферой для планет, вселяться в зверей, птиц, деревья и камни, а то и вовсе трансформироваться в отвлеченное понятие — вроде вселенской любви или не менее вселенского закона подлости.

Полная отрешенность от реальных событий — это еще надо выяснить, какие для кого реальнее, — и глубочайшее погружение в