Психоаналитическая традиция и современность

Выступавшие до меня двое официальных оппонентов столь подробно раскрыли основные концептуальные положения обсуждаемой диссертации, что у меня создалось впечатление, что я оказался, как говорится, «третьим лишним». Поэтому у меня не было необходимости подробно говорить об актуальности темы диссертационного исследования А.В. Россохина, о его новизне, эвристичности выдвинутых гипотез, достоверности фактов, обоснованности выводов и всего того, что требуется в соответствии с Положением ВАК, предъявляемым к докторским диссертациям и что нашло отражение в моем письменном отзыве, который месяц тому назад был представлен в данный диссертационный Совет.

Отведенное мне время я использовал для рассмотрения тех дискуссионных вопросов, которые были затронуты как в отзывах на автореферат диссертации, так и в выступлениях других официальных оппонентов.

Прежде всего я не нашел ничего удивительного в том, что обсуждаемая в диссертации А.В. Россохина проблема рефлексии остается, по мнению одного из выступавших, не до конца выясненной. Если бы эта проблема оказалась предельно ясной и не вызывающей никаких вопросов, то можно было бы рассматривать данную диссертацию как своего рода неудачу. Ее ценность как раз и состоит, на мой взгляд, в том, что она порождает желание и необходимость в продолжении исследований, связанных с пониманием существа и смысла рефлексии.

В самом деле, само название диссертации «Психология рефлексии измененных состояний сознания» включает четыре взаимосвязанные проблемы: рефлексии, измененных состояний сознания, рефлексии измененных состояний сознания и, наконец, психологии рефлексии измененных состояний сознания. Каждая из них по-своему значима, трудноуловима и дискуссионна.

Если учесть, что в современных условиях статус психологии как науки подвергается, по выражению одного из участников обсуждения, сомнению, то приходится констатировать необходимость в переосмыслении целого ряда ранее признанных концептуальных положений, включая проблематику рефлексии и измененных состояний сознания. Правда, мне представляется сам факт рассмотрения психологии как не относящейся к науке весьма удивительным на фоне многочисленных научных исследований в сфере психологического знания, тем более в рамках диссертационного Совета. Но, скорее всего, это удивление связано с моей недостаточной компетентностью в тонкостях и нюансах понимания отдельных аспектов психологии как таковой.

Скажу откровенно, внимательно ознакомившись с текстом диссертации, я испытал серьезные затруднения, поскольку попытался прибегнуть к рефлексии над психологией рефлексии измененных состояний сознания, чему посвящено исследование А.В. Россохина. Аналогичные затруднения я испытал вновь и после того, как прослушал вступительное слово диссертанта, изложившего основные положения своего исследования, а также выступления двух официальных оппонентов, которые достаточно глубоко разобрали содержащиеся в нем идеи, поделились своими соображениями и дали соответствующую оценку диссертации в целом.

Тем не менее, в процессе своего выступления я высказал несколько соображений по поводу понимания (или непонимания) существа феномена рефлексии, осмыслению которого посвящена значительная часть первой главы диссертации.

Не знаю, обратил ли кто-нибудь внимание на то, как произносится само слово «рефлексия». Лично я зафиксировал то, что в своей вступительной речи диссертант говорил о рефлекси´и, делая ударение на последнем слоге. Один из оппонентов говорил о рефле´ксии, в то время как другой оппонент то о рефлекси´и, то о рефле´ксии.

В данном случае меня меньше всего волнует правильность произношения самого термина по-русски. Более существенно другое. Создается впечатление, что приходится иметь дело с чем-то, отвечающим духу одной французской пословицы, звучащей в переводе на русский язык следующим образом: «Когда двое говорят об одном и том же, они говорят не одно и то же».

Мне представляется, что если делается акцент на бессознательном, то целесообразно говорить о рефле´ксии, если имеется в виду совокупность бессознательных и сознательных процессов, то о рефлекси´и.

Быть может, для более точного понимания того, о чем идет речь, как раз и следует делать подобное различение путем постановки соответствующего ударения в слове «рефлексия». Другое дело, что при более глубинном осмыслении феномена рефлексии важно проводить различия между физиологическим и психическим содержанием бессознательных процессов, а также иметь в виду, что в рамках психоанализа, на материале которого построена обсуждаемая диссертационная работа, речь идет именно о бессознательном психическом.

Пока же можно констатировать, что среди отечественных ученых нет единообразия даже в произношении термина «рефлексия». Что уж говорить о содержательном и смысловом понимании данного феномена!