Психоаналитическая традиция и современность

Фромм исходил из того, что в современном мире подлинная любовь встречается крайне редко, вместо нее наблюдаются различные формы псевдолюбви, свидетельствующие о ее распаде. Спасаясь от одиночества, двое людей образуют альянс против мира, и этот эгоизм вдвоем принимается за любовь, основанную на сексуальном приспособлении партнеров друг к другу. Основная идея подобной любви состоит в том, что стоит только сексуальным партнерам приобрести технические навыки, способствующие сексуальному удовлетворению друг друга, как между ними возникает то, что принято называть любовью. Однако, как подчеркивал Фромм, любовь не возникает в результате адекватного сексуального удовлетворения, скорее, наоборот, сексуальная гармония и даже овладение сексуальной техникой являются результатом любви. Все более распространяющиеся в современном мире психическая импотенция мужчин и фригидность женщин свидетельствуют о том, что главная их причина состоит не в недостатке знаний соответствующей сексуальной техники, а во внутренних препятствиях, делающих подлинную любовь проблематичной. Все более приходится иметь дело с различными видами патологии любви, включая невротическую потребность в любви, любовь-идолопоклонство, сентиментальную любовь, а также любовь, основанную на использовании проективных механизмов с целью уйти от собственных проблем

Главное условие возникновения невротической любви Фромм усматривал в том факте, что один или оба партнера сохраняют привязанность к родительским фигурам и переносят друг на друга чувства, ожидания и страхи, в детстве направленные на мать или на отца. Любовь-идолопоклонство связана с обретением людьми друг друга во взаимном поклонении, которое может превратиться в безумие вдвоем, основанное на тоске и отчаянии идолопоклонников. Сентиментальная любовь испытывается в воображении, а не в реальных отношениях с конкретным человеком. Основанная на проективных механизмах невротическая любовь включает в себя замещение собственных проблем тревогами из-за недостатков и слабостей партнера или проецированием этих проблем на детей.

Искусство любить предполагает, по убеждению Фромма, осуществление деятельности, требующей от человека относительного отсутствия нарциссизма, смирения, объективности и разума. Способность любить зависит от умения освободиться от инцестуозной привязанности к родительским фигурам, желания расти и развивать в себе созидательную ориентацию по отношению к миру и самому себе. Такое развитие предполагает наличие рациональной веры, означающей не конкретное верование во что-то, а присущее убеждению человека качество уверенности и твердости, а также мужества. Применительно к любви речь идет о вере в собственную любовь, в ее способность вызвать ответную любовь и в ее надежность. Речь идет о мужестве любить и быть любимым.

В конечном счете, любовь рассматривалась Фроммом как единство человека с кем-то или с чем-то вне самого себя при условии сохранения отделенности и целостности собственного Я или, иными словами, как удовлетворительный и здоровый ответ на вопрос о смысле человеческого существования.

Проблематика сексуальности и любви нашла свое отражение в размышлениях Р. Мэя, оценивающего состояние цивилизации второй половины ХХ века как шизоидное, характеризующееся тем, что люди оказались отчужденными друг от друга, не способными чувствовать и испытывающими боязнь близости. Такое положение людей в современном мире привело к искажению любви, которая стала восприниматься человеком в качестве угрозы его существованию.

В работе «Любовь и воля» (1969) Мэй обратил внимание на изменения, произошедшие в восприятии человеком сексуальности и любви, когда для многих людей любовь стала казаться редкостью, недостижимым идеалом и даже иллюзией, а секс – настолько открытым, доступным и вседозволенным, что он стал своего рода манией и спасительным средством от одиночества и бессмысленности жизни. В конце ХIХ – начале ХХ века Фрейду приходилось иметь дело с истериками, подавляющими свои сексуальные влечения, современные же пациенты открыто говорят о сексе, отличаются половой активностью и не испытывают нравственных сомнений по поводу частой смены сексуальных партнеров. Их жалобы касаются отсутствия чувств и удовольствия при наличии множества сексуальных контактов, не имеющих глубинного смысла и не приносящих радости. Если люди викторианской эпохи испытывали чувство вины, когда получали удовольствие от секса, то люди ХХ века чувствуют себя виноватыми, когда не доставляют удовольствие партнеру или не получают его сами.

С точки зрения Р. Мэя в современном мире наблюдаются явные парадоксы секса и любви.

Один из парадоксов состоит в том, что либерализация в сексуальной сфере привела к большей фригидности и психической импотенции, поскольку реализм секса подменил собой эротичность и любовь.