Психоанализ и бессознательное. Порнография и непристойность

По крайней мере, одно уже кажется очевидным — нам с вами необходима пауза. Необходимо посидеть спокойно и попытаться не только собраться с мыслями, но и разобраться со своим «я». Скажите себе: «Погоди, а к чему мне все это?» А поняв, что поддались суете, задайте себе вопрос: «Из-за чего я, собственно, суечусь?» И вы увидите, что суетиться вам нет никакого резона. Иногда, конечно, можно и посуетиться, иначе недолго и мхом порасти, но, дорогой мой читатель, насколько приятней не суетиться! Насколько приятней не испытывать всех этих волнений, подобных штормам в Бискайском заливе[96]. Прикажите бурным водам своей души утихнуть, и они, может быть, вас послушают.

Только тогда и начинаешь понимать, что все эти бурные штормы души, все эти отчаянные вспышки эмоций не стоили и выеденного яйца. Нельзя ведь жить чьей-то жизнью или умирать чьей-то смертью, кроме своей собственной. Нельзя все время спасать чьи-то души, кого-то наставлять на путь истинный (или не слишком истинный, что в наше время получается даже лучше). Наше дело пребывать в безмятежном покое, не обращая внимания на охваченный безумием мир. Просто взять и отвернуться, и каждому успокоиться, пребывая один на один со своей душой в обители Святого Духа, который и есть истинная душа человека.

Это и есть выход из порочного круга. Не метаться по окружности, подобно кролику на цирковой арене, а стать в самый центр круга и там наполниться новой дивной уверенностью, получая свой заряд от непостижимого центра центров. В своем безумии мы пытаемся изобрести всяческие аппараты и механизмы, на которых можно было бы улететь как можно дальше от грешной земли. Мы почему-то не понимаем той простой истины, что себя можно найти, не отлетая в неведомые дали, а сумев безошибочно угодить в сферу совершенной циркуляции земного магнетизма. Разве можно улететь от собственной сущности? Разве может дерево мечтать о том, чтобы летать, как птица, а птица — расти из земли, как дерево? Хотя, с другой стороны, птица — это тот же листок, но растущий выше других листьев этого дерева: трепеща в высоком, бездонном небе, птица так же крепко привязана к дереву, как и любой другой лист, и всегда возвращается на его могучие ветви. В этом же смысле теория относительности Эйнштейна вовсе не отменяет Ньютонова закона тяжести и всемирного тяготения. Она лишь дополняет и развивает его. «Так знайте же, — заявляет эта теория, — что закон тяжести — это вовсе не абсолютное утверждение, каким вы пытаетесь его представить. За ним скрывается невероятная сложность вещей. Тяготение — это не просто одна элементарная, грубая сила. Это удивительная, бесконечная сложность, это хрупкое равновесие сил». И все же, как ни рассуждай об относительности явлений и с какой силой ни размахивайся, бросая камень вверх, он все равно упадет на землю под действием Ньютоновой силы тяжести.

Напрасно мы радуемся и восклицаем, что теория относительности избавила нас от прежнего упрощенного представления о том, что Земля — центр Вселенной. Ничего подобного! Она просто сделала это прежнее представление более зыбким, хрупким, сложным и живым. Единственное, от чего она нас избавила, — так это от прежней наивной, идеальной простоты. Ведь идеальная простота и идеальная логика давно уже костью стали нам поперек горла.

В который уже раз мы бросаем Вселенную в котел нашего разума и нудно, монотонно варим ее там. Можно варить ее сколько угодно, сопровождая это священнодействие всем известным нам ученым жаргоном и всей зазубренной нами научной абракадаброй, — и в результате мы не получим ничего иного, кроме очередных заумных формул и очередной лжи. Атом? Ну что ж, в тот самый момент, как мы расщепим атом, он взорвется у нас под носом. И в тот самый момент, как мы откроем точный состав эфира, он испарится у нас из-под носа. Да и вообще, в тот самый момент, как мы проникнем в самый корень какого-то сложного явления, оно распадется у нас на тысячи еще более сложных явлений. Чем больше проблем мы решим, тем больше новых проблем получим, и все они оставят нас с носом.

Существует лишь один ключ к Вселенной — индивидуальная душа индивидуального живого существа. Вся эта внешняя Вселенная, состоящая из мириад солнц, лун и атомов, — нечто иное, как мертвый остаток живых организмов. Великая полярность заключена в самой жизни. Жизнь сама по себе дуальна, то есть состоит из собственно жизни и смерти. А смерть — это не просто тень или тайна. Это негативное проявление жизни. Это то, что мы зовем материей и энергией.

Жизнь была, есть и будет индивидуальной. Она состоит из живых индивидов, и так было испокон веку — даже в начале всего сущего. Не было еще никакой Вселенной, никакого космоса, но уже были живые, нераздельные индивиды — первое, что появилось в космосе раньше самого космоса. Я этим не хочу сказать, что это были точно такие же индивиды, как вы и я. Но они и не слишком отличались от нас: индивид ведь и есть индивид.