Психодиагностика

Русская психология уже в конце XIX – в начале XX вв. была весьма четко ориентирована на широкое практическое приложение психологических знаний, в том числе и в области психологических измерений индивидуальных различий людей. Вместе с тем для нее, как и для всей мировой психодиагностики того времени, было характерным построение широких выводов и обобщений на базе частных теорий, лежащих в основе тестовых испытаний. При наличии прогрессивных и даже опережающих уровень мировой науки методологических достижений в русской психологии, так же как и в мировой, фактически происходило теоретическое отождествление психики и поведения, сознания и регуляции деятельности.

На этом фоне особенно хорошо видно, как формировалось отношение отечественных психологов к применению тестовых методик и каким образом оно претерпевало определенную эволюцию. В той эволюции взглядов можно выделить три основных периода.

Первый период (с начала 20-х до середины 30-х гг. XX столетия) в сфере отечественной психологической практики и применения методов психодиагностики характеризовался в целом некритическим заимствованием зарубежных тестовых методик и преувеличенными ожиданиями в отношении их практической эффективности. В этот период идея психологических измерений подверглась крайней вульгаризации в обстановке дошедшего до России с Запада тестового бума.

В этих условиях различные тесты (как правило, заимствованные за рубежом) применялись для кажущегося измерения умственных задатков и способностей, на основе которого подчас принимались самые радикальные решения, касающиеся судеб обследованных школьников. Многие из них совершенно необоснованно объявлялись умственно отсталыми и направлялись в специальные школы.

Главными вдохновителями и действующими лицами этого бума в нашей стране были, однако, не психологи, а некоторые мало компетентные в психологии работники просвещения. Что же касается ведущих отечественных психологов (П. П. Блонский, Л. С. Выготский, К. Н. Корнилов и др.), то их позиция в данном вопросе характеризовалась прежде всего проведением четкой демаркационной линии между, с одной стороны, имевшимися в то время конкретными тестовыми процедурами и, с другой стороны, методом тестов как определенной методологической идеей, которая пока должным образом не реализована, но может стать основой для создания в будущем научно обоснованных, эффективно работающих методов практической работы.

В разработку метода тестов в рассматриваемый период наряду с видными представителями дореволюционной психологии и педагогики (П. П. Блонский, Г. И. Россолимо, А. П. Нечаев, А. П. Болтунов, А. М. Шуберт) активно включились и психологи, чья исследовательская работа началась уже после установления советской власти (Ф. Р. Дунаевский, П. А. Шеварев, С. Г. Геллерштейн, В. М. Коган, Н. Д. Левитов, М. С. Бернштейн, А. А. Смирнов, Г. С. Костюк и др.).

При всех различиях, которыми характеризовались научные интересы и устремления, теоретические позиции и методологические подходы названных ученых, их деятельность имела ряд общих признаков. Все они были преисполнены горячего, искреннего энтузиазма в связи с перспективами, которые по их мнению открывались перед методом психологических тестов в деле социалистического переустройства общества.

«Огромное практическое значение тестов, – подчеркивал в своем выступлении на Всесоюзной педологической конференции один из лидеров советской тестологии П. П. Блонский, – состоит в том, что они сводят нас с небес романтизма на нашу землю и дают нам реальное знание школьника».

Однако в своем отношении к методу тестов, в оценке его возможностей отечественные тестологи отнюдь не походили на наивных мечтателей. Это были глубокие и всесторонне информированные исследователи. С одной стороны, они опирались на развитую и оригинальную психометрическую традицию, сложившуюся еще в дореволюционной России и олицетворявшуюся всемирно известными научными школами Г. И. Россолимо и А. П. Нечаева.

С другой стороны, отечественные тестологи были исчерпывающе осведомлены о новейших исследованиях и разработках своих зарубежных коллег. Они относились к их достижениям с уважением, но вместе с тем и с надлежащей критичностью (глубина и последовательность которой, разумеется, не могли не быть ограничены историческими условиями).

Второй период (с середины 30-х до конца 50-х гг. XX в.) прошел прежде всего под знаком политизированного «отрезвления», наступившего после опубликования известного Постановления ВЦИК и ЦК ВКП(б) от 4 июля 1936 г. «О педологических извращениях в системе наркомпросов». К сожалению, в тогдашних условиях оно было встречено «с удовлетворением» психологами страны, это Постановление «стимулировало их к более глубокому анализу всего комплекса методологических и теоретических проблем», связанных с применением умственных тестов.