Психодрама: вдохновение и техника

Том, самый маленький и самый отстраненный из них, заявил, что на него уставился его партнер. Поскольку тот его рисовал, это было сущей правдой. Я оставил его с этой проблемой, но раз или два вслух приободрял его через всю комнату, сохраняя дистанцию. Том захотел сесть за единственную парту, которая находилась в комнате, но при этом отказался придвинуть вплотную к ней свой стул. Он свесил голову и попытался спрятаться. Я велел партнеру Тома продолжать его рисовать, тем самым заставляя Тома отреагировать на происходящее как-то иначе, а не просто прятаться, и одновременно подвинул парту вплотную к стулу, предварительно положив на нее цветные ручки и два больших листа бумаги. Том схватил ручку и в самом низу листа изобразил крошечный квадрат. Он рисовал очень яростно и с такой дикой энергией, что его ручка несколько раз прорвала бумагу. Как только один квадрат был закончен, он взял второй лист и принялся рисовать на нем другой квадрат. В это время я обходил студентов по кругу, не сводя с него взгляда и сохраняя необходимую дистанцию.

Постепенно его поведение стало изменяться. Он начал смотреть по сторонам на тех, кто рисовал его. Они сконцентрировались на нем и, заинтригованные тем, что происходило, старательно работали. Том поднялся со своего стула, отошел от парты, положил лист бумаги на пол, разложил свои ручки, как бы заняв круговую оборону, сел на пол, скрестив ноги, посмотрел внимательно на своего партнера и ярко- зеленым цветом нарисовал фигуру величиной в половину его роста. Ближайший к нему студент был одет в свитер ярко-зеленого цвета. Все поразились тому, что случилось, и громко поздравляли мальчика. Том показал, как он гордится тем, что сделал, взял ручку и старательно написал на голове нарисованной им фигуры «ТМ». Я спокойно спросил: «Здесь чего-то не хватает, Том?» Снова взяв ручку, Том гордо вставил букву «О».

О чем я думал?

По дороге домой, сидя за рулем своей машины, я думал об акушере, который настойчиво утверждал, что рожающая женщина лежит на столе в такой позе, чтобы ему было лучше видно, что происходит, и это, по всей вероятности, затрудняет естественный процесс родов.

То же самое — и, наверное, в этом состоит главная особенность — относится к людям, имеющим серьезные затруднения в обучении: их следует поощрять к тому, чтобы они сами нашли себе положение, удобное для творчества, как это сделал Том, отодвинувшись от своей парты. В течение урока, продолжавшегося не более полутора часов, Том изменил неудобную для него ситуацию, в которой чувствовал себя одиноко и, оказавшись на полу, стал заниматься творческой работой — он сам нашел для себя «активную» позицию. Он поступил так, как поступает художник. Рисунки Тома были в чем-то инфантильны, его деятельность соответствовала борьбе четырехлетнего ребенка, а не юного Рембрандта, но его переход от изоляции к творчеству по масштабу может считаться рембрандтовским.

В тот момент я решил использовать методы группового действия, главным образом акцентируя внимание на их терапевтической цели, отвечавшей потребностям «Группы Дауна». Как новый член команды преподавателей я планировал также использовать рисование в качестве интегрирующей стадии действия. Я люблю рисовать и охотно использую свое любимое дело для нужд процесса обучения. Суть этой идеи заключается в том, что учителям следует использовать свою увлеченность, «брать ее с собой» в учебный класс. Подобно смеху, энтузиазм заразителен.

Каковы были следующие шаги?

Я просмотрел результаты медицинских наблюдений студентов, которым требовалось особое внимание. Так, например, Клер имела серьезные осложнения в сердечной деятельности и не могла подниматься по ступенькам или делать энергичные физические упражнения. Совершенно очевидно, что о таких проблемах мне следовало иметь представление. Однако на этой стадии я не стал слишком увлекаться изучением медицинских карт, а предпочел обнаруживать существующие проблемы, непосредственно общаясь со студентами, чтобы позже сверить свои наблюдения с наблюдениями врачей. Такое общение включало в себя разогревы, в процессе которых студенты мимически изображали как свои собственные недостатки, так и недостатки других. Эта процедура приносила душевное облегчение, а иногда была очень смешной. В этих «этюдах» был и поход по магазинам, полный неподдельного юмора, где возникали смешные недоразумения из-за существующих затруднений с речью, были проблемы, связанные со слабым зрением, которые приводили к тому, что пол в туалетах оказывался мокрым, и серьезные двигательные нарушения, превращающие любой прием пищи в «зону бедствия».