Психологическая война. Теория и практика обработки массового сознания

Буры же всполошили весь мир. Они наладили контакты с немцами, ирландцами, американцами, французами, голландцами и со всеми другими нациями, которые были недовольны политикой Британии. Буры громко заявили о своем стремлении воевать с англичанами и часто повторяли его. Они развязали диверсионную войну, и бурское слово commando вошло в международный язык военных. Они засылали в тыл английских войск небольшие отряды, которые устраивали там большой шум. Вести об их действиях пресса разносила по всему миру. Когда же они в конце концов признали себя побежденными, то добились от англичан больших уступок, а репутация Британии в мире оказалась подмоченной.

Никто не помнит о бирманцах, зато все помнят буров. Буры использовали все средства, имевшиеся в их распоряжении; они сделали все, что могли. Они даже захватили в плен Уинстона Черчилля.

Эти примеры показывают, что роль военной пропаганды и связанных с ней операций не такая уж маленькая или незаметная, какой могла бы показаться. Их нельзя считать историей, но можно рассматривать как повод для написания исторических трудов. Современный опыт – это совсем другая тема. Мы перейдем к ней после определения понятия психологической войны, без которой не обходится ни одна современная армия.

Глава 2 Функции психологической войны

Психологическая война, в широком смысле этого слова, включает в себя применение достижений науки психологии в ходе боевых действий. В более узком смысле психологическая война заключается в использовании пропаганды против врага совместно с такими военными оперативными действиями, которые дополняют пропаганду. Пропаганду же, в свою очередь, можно назвать организованным убеждением людей с помощью ненасильственных действий, а саму войну, среди прочих вещей, можно назвать насильственным методом убеждения. Таким образом, когда американские бомбардировщики разрушают японский город, это делается для того, чтобы заставить японцев прекратить сопротивление путем лишения их средств ведения войны и одновременно нанесения такого ущерба, который заставит их сдаться. Если после бомбежки мы разбрасываем листовки с призывами прекратить борьбу, то пропаганду можно считать продолжением убеждения – менее жестоким и обычно менее эффективным, но все-таки неотъемлемым средством единого процесса, целью которого является прекращение вооруженного сопротивления врага.

И война, и психология появились очень давно. Они такие же древние, как и сам человек. Война, будучи более простым и более практичным методом, имеет древнюю письменную историю. А вот то, что мы сейчас называем психологией, когда-то было частью религии, этики, литературы, политики или медицины. Современная психологическая война сознательно использует методы современной научной психологии в качестве своих инструментов.

В годы Второй мировой войны враги Соединенных Штатов были более фанатичными, чем народ и руководители США. В результате этого американцы могли использовать любое подходящее психологическое оружие, которое подсказывала их наука и их собственный опыт. Американцам не надо было оглядываться на имперские мифы, на принципы фюрера или какую-нибудь другую негибкую, фанатичную философию. У врага было одно преимущество – его армия и народ были преданы идее; зато у американцев было другое преимущество – народ, обладавший критическим складом ума, и никакие идеологические штампы не мешали им разрабатывать свои пропагандистские операции. Возможность использовать новейшие достижения психологической науки смело и оперативно – это очень важное дело. Научный характер психологии позволяет американцам опережать врага, попавшего в ловушку своих догм, врага, который обязан проверять, соответствуют ли методы его пропаганды идее превосходства арийцев над неарийцами или гегелевской философии истории.

Психологическая война как часть психологической науки

Люди, не имеющие научных знаний по психологии, тоже могут проводить эффективную пропаганду. Человеческое прикосновение, изобретательный ум, обаяние – все это мы находим в произведениях талантливых писателей. Томас Пейн не читал трудов Фрейда или Павлова, однако его аргументы в защиту революции отражали все насущные потребности людей, которые описаны во всех современных учебниках по психологии. Но война не может, выражаясь современным языком, ждать, когда появится талантливый пропагандист. Поэтому наука психология призвана помочь способному, но не гениальному государственному деятелю или офицеру проводить свою работу систематически и с помощью планирования своих действий получать такие же результаты, каких одаренный человек добивается с помощью своего таланта.

Чем же психология может помочь военным?