Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях

В связи со слабой энергетикой у шизоида накапливаются архивы. Вот истероидка – та устраивает агрессивную чистку архивов. Разорвет ненужные бумаги, выбросит в корзину. Паранойяльный, помним, относится к каждой своей мысли как к сверхценности, но время от времени свои архивы перебирает и складывает в более далекие углы. А у шизоида новые архивы кладутся на более ранние. И вот уже на столе для актуальной работы осталась лишь маленькая «камера» между стопками бумаг, в ней он кое-как умещает актуальную бумажку, над которой сей момент работает. Но в этом видимом хаосе он неплохо разбирается. Он помнит, где что лежит. Под какой кипой какая папочка. Слой пыли не мешает ему найти нужный документ. Но слой пыли не протирается, даже если этот документ разыскивается под этим слоем.

Чаще всего шизоид не использует интероргтехнику. Карандаш и бумага – вот все, что ему нужно. Сейчас прибавился компьютер, но это и вся его оргтехника. У паранойяльного обыкновенно оргтехники много, у эпилептоида – чуть поменьше, а у шизоида… карандаш, и тот плохо заточен.

Шизоид не наводит порядок на чужом столе, но и вторжения на свой стол не терпит. В основном потому, что после этого вторжения он вообще ничего у себя не найдет. Можно сказать, что у шизоида свой «беспорядочный порядок». Это беспорядок для стороннего глаза, а для хозяина беспорядка в этом беспорядке все на своем месте. Причем в силу цепкости памяти шизоид хорошо помнит, что где лежит. Для сравнения припомним, что эпилептоид любит просто порядок, а гипертим – просто беспорядок, а вот у шизоида свой «беспорядочный порядок». При этом у гипертима беспорядок не интеллектуализированный, а бесшабашный.

Стол – это не только для примера. Ведь имеется в виду письменный рабочий стол. Это важная деталь личности шизоида, так как здесь протекает вся его интеллектуальная жизнь. Однако далеко не только стол. Если вы заглянете в шкаф, там та же картина. Но шкаф – это сказано громко. Чаще всего вещи лежат вне шкафа. Разбросаны по квартире. Один истероид сказал о своем друге-шизоиде, что у него лишь тропинки к телевизору и компьютеру между грудами вещей.

Посуда свалена в раковину, засохшая и не моется, пока еще есть хоть одна чистая тарелка. Но если и единственной чистой тарелки нет, то посуду он все равно не помоет, а помоет только одну тарелку, одну чашку, чтобы можно было поесть. А то выберет из груды грязной посуды менее грязную и использует как чистую.

Речь

У шизоида «во рту каша». Не такая, как у гипертима. Тот говорит быстро и не договаривает фразы, они сбивчивы, налезают одна на другую, но он более или менее неплохо артикулирует слова. У шизоида плохо именно с артикуляцией, которая обусловливает плохую дикцию. Интонации зачастую неадекватны содержанию высказывания. Плюс к этому шизоидная речь изобилует словами-паразитами, вводными словами, причастными и деепричастными оборотами, сложноподчиненными и сложносочиненными предложениями. Плюс он часто бросает фразу и начинает новую, у него меняется план всего высказывания. Нередко наблюдается скороговорка с повторением некоторых фраз, слов, слогов… А наряду со скороговоркой или без нее – неадекватные замедления в произнесении слов и неадекватные же паузы.

Речь шизоида нечленораздельная, запутанная, сбивчивая, „захлебывающаяся“. Косноязычие. В результате трудно понять, что он говорит.

Кажется, что все это от неуверенности. Человек боится, что перебьют, не поймут. Это еще не заикание, но уже логоневроз. Хотя до логопеда дело не доходит. Да и вряд ли логопед здесь поможет.

Шизоида часто трудно понять еще и потому, что он раб освоенной им терминологии, он ею закован, не может выбраться из нее. Не растолковывает терминов. Это требовало бы дополнительных энерготрат. Собеседнику навязывает недоступный стиль речи. В результате связь в окружением совсем плохая.

Все это в особенности проявляется при чтении стихов. Здесь прибавляется еще и сбой в логических ударениях. Ритм и рифмы в стихотворении ведь не отменяют логических ударений. Но шизоиду трудно соблюсти то и другое вместе. И вот он на бессознательном, конечно, уровне игнорирует логические ударения, подчеркивая формальные ритмические ударения и рифмы. Создается впечатление неестественности. Чтобы представить себе, как читают стихи шизоиды, надо послушать известных шизоидных поэтов. Андрей Вознесенский. Роберт Рождественский. Иосиф Бродский. Причем, если у Вознесенского заимствованная у истероидов яркость, то при всей глубине стихов Бродского читает он их тускло.