Психология и Алхимия

210 Четвертое естество - возвращаясь к тексту Consilium coniugii - ведет прямо к идее Антропоса, которая утверждает целостность человека, то есть, концепцию единого существа, которое существовало до человека и в то же время представляет цель человека. Один присоединяется к трем как четвертый и таким образом синтезирует из четырех единство[203] (рис.196). Кажется, мы имеем дело с чем-то подобным в случае семи и восьми, хотя этот мотив встречается гораздо реже. Впрочем, это можно обнаружить в Ein ander Erklarung der gantzen Astronomic Парацельса,[204] к которому Гете имел доступ: "Один могуществен, Шесть являются субъектами, восьмой также могуществен" - и несколько более первого. Один - это царь, шестеро - его слуги и сын; так здесь мы имеем Царя-Солнце и шесть планет или металлических гомункулов, как отмечено в Pretiosa margarita novella Петра Доброго (издание Lacinius, 1546)[205] (рис.79). В действительности восьмой в тексте не появляется; похоже, что Парацельс изобрел его сам. Но поскольку восьмой даже "могущественней" первого, корона, скорее всего, пожалована ему. Во второй части Фауста восьмой, обитающий на Олимпе - прямая ссылка на текст Парацельса, где он описывает "астрологию Олимпа" (то есть структуру coprus astrale)

Рис. 80. Меркурий вращает восьмисекторное колесо, символизирующее процесс. В руке он держит telum passionis - орудие страдания.- "speculum veritatis", (манускрипт, 17 век)

211 Вернувшись к нашему сну, мы найдем в критической точке -седьмой или восьмой этаж - рыжеволосого человека, двойника "человека с остроконечной бородой", проницательного Мефистофеля, который магически меняет сцену, потому что он связан с чем-то, чего сам Фауст никогда не видел: со "строгим образом", символизирующим высшее сокровище, бессмертную Самость.[206] Он превращает себя в солдат, представителей однообразия, коллективного мнения, которое, естественно, мертво к восприятию чего-то "неудобного". Для коллективного мнения числа три и семь высочайшей властью священны; но четыре и восемь - сам дьявол, нечто нижнее, мерзкое - "обычная глина" -что по строгой оценке любых авторитетов не имеет права на существование. "Левое", означая бессознательное и все "пагубное", что исходит из него, должно быть полностью вытеснено. "Антикварный" вид - это, несомненно, и использование старых методов; но даже заряжающие с дула могут поразить мишень.

По неизвестным причинам (не указанным в сне) деструктивная атака "центра" - к которому, по совету в записке, "всегда должны быть обращены глаза" - прекращается. На рисунке с тыльной стороны записки этот центр отображен как колесо с восемью спицами (См. рис.80).

23 СОН:

212 В квадратном пространстве. Сновидящий сидит напротив неизвестной женщины, чей портрет он предполагает нарисовать. Однако, нарисованное им - не лицо, а трехлистный клевер или искаженные кресты в четырех цветах: красном, желтом, зеленом и синем.

213 В связи с этим сном сновидец спонтанно рисует круг с четвертями, окрашенными в вышеуказанные цвета. Посредине был синий цветок из четырех лепестков. Теперь подавляющее большинство рисунков следовали с короткими интервалами, все были связаны со странной структурой "центра", и возникали из потребности найти конфигурацию, которая адекватно выражала бы природу этого центра. Рисунки основывались частично на визуальных впечатлениях, частично на интуитивных восприятиях и частично на снах.