Психология и Алхимия

325 Что особенно примечательно, это обстоятельное развитие центрального символа. Вряд ли мы можем избежать ощущения, что бессознательный процесс движется по спирали, вокруг центра, постепенно приближаясь к нему, при этом характеристики центра становятся все более и более отчетливыми. Или, возможно, мы могли применить для бессознательного процесса другой путь, круговой, и считать, что центр - сам по себе виртуально неведомый - действует как магнит на отличные в корне материалы и процессы бессознательного и постепенно захватывает их как кристаллическая решетка. По этой причине центр (для второго случая) часто изображается как паук на своей паутине (рис.108), особенно если сознательная установка находится под страхом бессознательных процессов. Но если процессу предоставить возможность взять свой курс, как это было в нашем случае, то центральный символ, постоянно обновляясь, будет упрямо и настойчиво пробивать себе дорогу сквозь кажущиеся хаос личной психе и ее драматические преграды, точно как эпитафия[272] великому Бернулли, которая говорит о спирали: "Eadem mutata resurgo"[273]. Соответственно, мы часто находим спиральное представление центра, например, в виде змеи, обвившейся вокруг созидательной точки, яйца.

326 Действительно, создается впечатление, что все личные препятствия и драматические перемены в судьбе, которые создают напряжение жизни, были только нерешительными, робкими уклонениями, чем-то вроде незначительных осложнений и мелочных оправданий для этого невидимого, странного и таинственного процесса кристаллизации. Часто создается впечатление, что личная психе движется вокруг центральной точки как пугливый зверь, зачарованный и напуганный одновременно, постоянно убегающий, но упорно продвигающийся ближе.

327 Я не хочу вводить в заблуждения, будто бы мне все известно о природе "центра" - потому что она просто непознаваема и может быть выражена лишь символически через свою собственную феноменологию, как частность, случайно, с каждым объектом восприятия. Среди различных характеристик одна поразила меня с самого начала - явление кватерности (рис.109). То, что это не просто вопрос, скажем, "четырех" направлений компаса или чего-то в этом роде, можно доказать тем, что часто существует соревнование между тремя и четырьмя.[274] Бывает также, но гораздо реже, соревнование между четырьмя и пятью, хотя пятилучевые мандалы должны характеризоваться как аномальные из-за их асимметричности.[275] Следовательно, нормальным будет ясное требование четырех (или их высокая статистическая вероятность). Теперь о (я не могу воздержаться от замечания) любопытной "шутке природы": основной химический элемент физического организма -углерод - характеризуется четырьмя валентностями; также хорошо известно, что алмаз - кристаллический углерод. Углерод черен - уголь, графит, но алмаз - "чистейшей воды". Чтобы провести такую аналогию, необходим достойный сожаления вид интеллектуальных изысков, когда явление четырех объявляется просто поэтической фантазией сознательного мышления, а не спонтанным продуктом объективной психе. Даже если мы предположим, что на сны можно повлиять в сколько-нибудь ощутимой степени путем самовнушения - в таком случае это, естественно, в большой мере касалось бы их значения, а не формы - все равно необходимо будет доказать, что сознательное мышление сновидящего приложило значительные усилия для выражения идеи кватерности в бессознательном. Но в этом случае, как и во многих других, которые я наблюдал, такая возможность абсолютно исключена, она полностью несовместима с многочисленными историческими и этнологическими параллелями.[276] (рис. 110; см. также рис.50. 61-66, 82,109). Воспринимая эти факты в целом, мы приходим, на мой взгляд, к неизбежному выводу, что здесь присутствует некий психический элемент, который самовыражается через кватерность. Для этого не требуется смелого размышления или экстравагантной фантазии. Если я назвал центр "самостью", я сделал это после трезвого осмысления и тщательного взвешивания эмпирических и исторических данных. Материалистическая интерпретация может легко утверждать, что "центр" есть не что иное, как место, в котором психе перестает быть познаваемой, потому что здесь она соединяется с телом. А спиритуалистическая интерпретация может возразить, что эта "самость" есть не что иное, как "дух", который оживляет душу и тело и вторгается во время и пространство в этой созидательной точке. Я намеренно воздержался от подобных физических и метафизических рассуждений и довольствуюсь установлением эмпирического факта, что бесконечно важнее для развития человеческого знания, чем погоня за модными интеллектуальными изысками или скороспелыми "религиозными" вероучениями.