Психология и хирургия (СИ)

Вика проследила взглядом за жестом Лазарева, и липкий ужас охватил девушку – вот почему Брагин так странно с ней разговаривал.

– Чёрт… – протянула девушка и отвернулась обратно к столу, обхватив голову руками. – Кошмар какой…

– Да ладно, бывает, – перед девушкой появилась чашка с кофе, а сам Костя сел на свое прежнее место и посмотрел на девушку, которая вновь залилась краской.

– Там крупное ДТП, всех вызывают, – сказала Вика, чтобы нарушить гнетущую её тишину. – Так что я поехала домой, переоденусь, и потом обратно. А ты сейчас собирайся.

– Нет, если крупное, то домой к себе ты не едешь, а идёшь сейчас в душ. Мы спешим на работу, – Костя хлопнул в ладоши, и, словно не замечая крайнюю степень смущения Вики, вышел из кухни, вернувшись через полминуты с пушистым полотенцем в руке. – Давай бегом, прямо по коридору и налево.

… – Сколько времени? – поинтересовалась Вика, натягивая на плечи кожаную куртку и еле поспевая за Лазаревым, который уже выскочил из подъезда и направлялся к машине.

– Двенадцать, если Брагин не перезванивал, то всё нормально пока, успеваем.

Мужчина подбежал к машине и завозился с сигнализацией, которая принципиально не хотела отключаться. И молодые люди не заметили женщину, которая бесшумно подошла к ним.

– Костик!

Лазарев дёрнулся в сторону, чуть не сбив Вику с ног, и уставился на подошедшую.

– Привет, мам, – растерянно произнес он.

И Вика отчаянно покраснела вновь, чувствуя на себе пристально-изучающий взгляд.

– Здравствуй, Костик, – улыбнулась женщина и вопросительно посмотрела на Ковалеву.

– А, это Вика, наш психолог, – Костя потёр ладонью затылок. – Вик, это Мария Валерьевна – моя мама.

– Очень приятно, – Ковалёва с трудом выдавила из себя подобие улыбки, думая, что еще немного – и она провалится сквозь землю.

– Мне тоже, – женщина ободряюще улыбнулась.

– Мам, а ты чего здесь вообще? Мы торопимся, у нас ДТП, всех подняли.

– А я приехала проведать своего сына. Но смотрю, у него и так всё очень хорошо. Что же, я тогда тебе вечером позвоню, раз вы торопитесь. Вика, до свидания, – Мария Валерьевна улыбнулась вновь и, помахав молодым людям рукой, развернулась и пошла вдоль по улице, по дороге доставая из кармана мобильный телефон.

– До свидания, – негромко произнесла Вика и, убедившись, что Мария Валерьевна не смотрит в их сторону, уткнулась лбом в Костино плечо.

– Какой позор, Господи…

– Да ладно, перестань, – Костя справился, наконец, с сигнализацией, и открыл девушке дверцу. – Садись, опаздываем.

Вика села на пассажирское сидение и закрыла лицо ладонями. Костя же сел за руль, и, заметив то, в какой позе находится его спутница, приобнял её за плечо и поцеловал в висок.

– Перестань, я видел, как она на тебя смотрела – всё нормально.

– Как же плохо получилось, – не отрывая рук от лица, покачала головой девушка. Теперь она просто горела – и от стыда, и от поцелуя.

– Прекрати, – почти по слогам сказал Костя и почти силой отнял ладони от Викиного лица. – На работу лучше морально настройся – там сегодня месиво будет. Хотя, вынужден признать, что у тебя сегодня день косяков.

… – Ребятушки, ну наконец-то! – воскликнула Нина, крутящаяся за стойкой. – Костя, давай к Хромову в первую смотровую бегом, Вик, а ты к Брагину в третью, тем пациент тяжёлый какой-то, отказывается от операции.

– Угу, понял, – Костя расписался в журнале и ринулся в ординаторскую – переодеваться. Нина же, передавая журнал Ковалёвой, загадочно улыбнулась.

– А чего это вы вместе пришли, а?

– Да на улице встретились, – отмахнулась девушка. – Нин, чего у тебя ручки-то не пишут.

Дубровская цокнула языком и положила перед собеседницей новое «перо».

– Так прямо и на улице?

– Так прямо и на улице, – отрезала Вика, улыбнулась лукавому взгляду женщины и, поправив сумку, двинулась в ординаторскую, надеясь на то, что Лазарев уже успел переодеться. Девушке повезло – прямо перед ней дверь распахнулась, и из комнаты вылетел Костя, на ходу подмигнув девушке и бегом полетевший в сторону смотровых. Вика покачала головой, зашла в ординаторскую и скинула с себя куртку.

– Что мы тут видим, товарищ Ковалёва? – поинтересовался Брагин, стягивая с рук резиновые перчатки.

– Похоже на лёгкое сотрясение, – ответила девушка, приоткрывая глаз пациенту – мужчине лет тридцати.

– Это как это так – без рентгена, наобум?

– Вы же сами сказали, что у него невроз. А неврозы могут быть причиной несильных сотрясений. Что ему вкололи?

– Пока ничего, – подала голос Нарочинская, стоящая позади Вики. Девушку явно решили “проэкзаменовать” более опытные хирурги.

– Тогда точно сотрясение – потеря сознания на фоне невроза.

– А я сразу это предположила, Олег Михайлович, – Марина поправила шторку смотровой и скрестила руки на груди.

– Но нам стоило убедиться в правдивости Ваших предположений, Марина Владимировна, – пропел Брагин, делая пометку в бланке приема. Нарочинская цокнула языком и вышла из смотровой, провожаемая заинтересованным взглядом Ковалёвой.

– Что там у вас с Константином Германовичем? – всё таким же издевательским голосом поинтересовался Олег.