Психология и хирургия (СИ)

Вика кивнула, не ответив. Капитан толкнул в бок молодого сержанта, тот выглянул в коридор и затолкал в палату троих молодых людей. Вика вздрогнула – того, что стоял посередине, она узнала сразу.

– Виктория Алексеевна, вы узнаёте кого-либо из этих молодых людей? – поинтересовался Сиротин, внимательно буравя взглядом девушку. Та вдруг затряслась и медленно указала на стоящего посередине.

– Ну всё, мразь, тебе точно не жить! – взорвался парень и дёрнулся было в сторону девушки, но его перехватил сержант, ловко скрутив и в мгновение ока выведя его в коридор. Костя, который рванулся было наперерез насильнику, замер на месте, словно не понимая, зачем он это сделал.

– Да не обращайте вы внимания! – махнул рукой капитан, лихо и с очевидным удовольствием подмахивая акт опознания. – Ничего этот урод уже никому не сделает, уж поверьте мне. Мы и без вашего заявления их закроем надолго - у них и так целый букет. А вашу ситуацию сами в дело припишем. Подпишите, пожалуйста.

Вика послушно расписалась в протянутом документе, и, когда капитан, снова козырнув, вышел из палаты, бессильно расплакалась, закрыв лицо ладонью. Костя опустился на стул рядом с девушкой и вздохнул.

– Виктория Алексеевна, всё уже позади, успокойтесь, – утешение, конечно, паршивое, но что еще можно было сказать в подобной ситуации?

Вика прикрыла ладонями глаза и затихла, всхлипывая теперь почти совсем беззвучно. Некоторое время они сидели молча, лишь минуты через три девушка сумела ответить.

– Спасибо вам.

– За что? – Костя непонимающе посмотрел на собеседницу, и та внезапно улыбнулась – впервые за всё время своего пребывания здесь.

– За то, что не ушли.

Мужчина внимательно посмотрел на девушку, изучая её. Что-то было в ней такое, что заставляло делать это – смотреть, изучать. Она была довольно симпатична – этого не скрывали даже ссадины и бинты. Она была ранима и чувствительна – это показывали слёзы.

– Константин Германович, – из размышлений мужчину вывела сама Вика, которая так же смотрела на своего врача. – Вы спросить что-то хотите?

– А? А, да… – Костя дёрнулся и почесал переносицу. – Как вы себя чувствуете?

– Уже лучше, если можно так сказать. Знаете, такое чувство сейчас пришло, словно огромный груз с души свалился… Как думаете, их точно посадят?

– Думаю, что да. Таких никто и нигде не любит.

Вика поджала губы и искоса глянула на Лазарева. Как же легко в одночасье решить судьбу другого человека… И причем люди могут как разрушить жизнь других, так и наоборот – спасти её, возродить. И именно это произошло с Викой за какие-то пару дней. Всего пару дней…

– А знаете, Константин Германович, вы ведь мой спаситель, – улыбнулась девушка, глядя на Лазарева и вызывая у того ответную и немного смущённую улыбку.

========== 4. ==========

Глава 4.

Утро началось для Вики с острой головной боли и неприятной ломоты по всему телу. Неимоверно хотелось курить, но лечащий врач запретил девушке даже вставать, да и вещи её были в камере хранения, поэтому о спасительной наркотической палочке приходилось лишь мечтать. Мечтать и отвлекать себя чтением, от которого уже начинало подташнивать.

– Доброе утро, Виктория Алексеевна! – незнакомый голос с явным акцентом заставил Вику отвлечься от книги и мыслей о таких вредных, но таких желанных сигаретах.

– Здравствуйте. А вы… – девушка заинтересованно посмотрела на вошедшего в палату молодого человека.

– Доктор Гафуров. Салам Магомедович, – молодой человек присел на стул и открыл папку, которая обычно была у Константина Германовича.

– Очень приятно, Виктория. Хотя, вы и так знаете, – улыбнулась девушка. – А где мой лечащий врач, если не секрет?

– Константин Германович задерживается и попросил меня вас опросить. Жалобы у вас есть какие-нибудь?

– Да нет вроде. Скучно только ужасно. Вы там Константину Германовичу намекните как-нибудь, что меня выписывать пора.

– Ну, это уже ему виднее, когда вас выписывать. Я считаю, например, что ещё рано, – Салам развернул результаты анализов.

– Но решать-то это не вам, правда? – Вика подмигнула собеседнику, и тот улыбнулся в ответ.

– Поймали – поймали. А правда, что вы к нам психологом работать пришли?

– Правда, – усмехнулась девушка, но, заметив то, как сочувственно покачал головой молодой врач, тут же добавила. – Только не надо меня жалеть, пожалуйста.

– Я и не думал, простите, – Салам заметно смутился.

– Думали-думали. Знаете, – Вика села на кровати и обхватила руками колени. – Надоело уже жалость видеть. Что у родителей, что у Константина Германовича, что у Брагина – заходил тут ко мне вчера вечером. Теперь ещё и вы в придачу…

– Простите, – повторил Салам.

– Да ладно, ничего. Сама склонна к излишнему сочувствию, если честно. Сейчас даже задумываюсь – как я вообще работать здесь смогу со своей впечатлительностью…

– Легко сможете. Со временем это уходит.

– То есть, хотите сказать, что со временем я стану чёрствой теткой в белом халате? Нет уж, знаете, лучше тогда быть гиперчувствительной, чем такой.