Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Потребность в эмоциональной разрядке находит разрешение в концертах самодеятельности, которые нередко организуются людьми, находящимся в экстремальных условиях. Вот что пишет Ю. Сенкевич: «Да, становится скучновато, и мы развлекаем друг друга, как можем. Позавчера, например, Жорж и Сантьяго устроили для нас концерт самодеятельности, они пели и плясали канкан, оба в тельняшках, как Пат и Паташон, и подбадривали друг друга: «Ну, девочки!» — а мы корчились от смеха. Вообще музыка на борту «Ра» звучит почти постоянно. Тур, колдуя над своими чурбачками и колобашечками, мурлычит песенку о летучих рыбках, и взгляд его при этом отрешен и задумчив. Смолкает Тур — запевает Норман, у него губная гармошка и не весьма обильный репертуар, всего две-три ковбойские песенки, мы уже выучили их до последнего такта, но эти рулады все же гораздо приятней, чем прошлогодний приемник Абдулы, — он совершенно извел нас тягучими восточными мелодиями» (160, с. 58).

К разряду самодеятельности можно отнести и игру понарошке в азартные шры. П. Астапенко приводит сцену из жизни американских полярников: «На один вечер наша «Литл-Америка» была превращена в «Монте-Карло» — все свободное от работы население играло в рулетку, кости, карты и тому подобные игры в подготовленном для этой цели клубном помещении, где был учрежден «банк», «стол благотворительности» и, конечно, торговал буфет. «Столом благотворительности» ведал капеллан. Он выдавал безвозмездные ссуды проигравшимся в прах игрокам. Для этого были отпечатаны на ротаторе специальные деньги. Подобного рода развлечения служили отдыхом для большинства зимовщиков, испытывавших потребность отвлечься от монотонной жизни в долгие месяцы полярной ночи» (6, с. 70).

Самодеятельные концерты не раз звучали и в космосе. А астронавты Ширра и Стаффорд, которые во время полета наигрывали на губных гармошках, даже стали почетными членами Американской федерации музыкантов. В принятом федерацией решении отмечается, что «они вознесли музыку на невиданную до сих пор высоту». Во время полета космонавтов С. Иванченко и В. Коваленко на борт станции была доставлена гитара. Концерты самодеятельности космонавтов могли посмотреть и послушать миллионы телезрителей.

Космонавты развлекали друг друга порой различными экстравагантными выходками. «Веду кинокамерой съемку, — рассказывал П. Попович, — смотрю, вдруг в объективе что-то несусветное. Опускаю камеру, во все глаза рассматриваю Артюхина: он из соседнего отсека плывет по воздуху верхом на... пылесосе! Бортинженер во время уборки помещения оседлал пылесос и катается на нем, как лихой наездник». Эта «езда» у обоих космонавтов на несколько минут вызвала смех и внесла своеобразную разрядку.

Влияние хорошего настроения на физическое состояние людей было отмечено давно. Врачи древности знали, что раны победителей заживают значительно быстрее, чем раны побежденных. Адреналин — всего лишь одно из химических веществ, связанных с эмоциями человека. Есть много подобных веществ (нейропептиды, гамма-глобулины) и так называемые «внутренние наркотики» — эндорфины, которые по своей структуре чрезвычайно напоминают морфин — синтетического или растительного происхождения. Они имеют громадное значение для повышения иммунитета и всего тонуса организма в целом.

Несколько десятилетий назад большое внимание читателей привлекла небольшая книжечка Нормана Казинса «Анатомия болезни». Автор книги заболел тяжелым, мучительным анкилозным спондилитом, нередко заканчивающимся смертью больного. Будучи в больнице Н. Казинс невольно подслушал слова одного из врачей: «Кажется, мы потеряем Нормана». И тогда он, с согласия и с помощью врачей, взял на себя более активную роль в своем лечении. Выписавшись из больницы, он начал уделять исключительное внимание своему душевному и эмоциональному состоянию, позаботившись, чтобы все, что его окружает, способствовало смеху и хорошему настроению; он приобрел киноустановку, чтобы смотреть комедии.

Через некоторое время Н. Казинс стал поправляться. Больше того, под влиянием положительных эмоций у него утихала боль. «Я сделал радостное открытие, — писал он. — Десять минут хохота давали болеутоляющий эффект и позволяли мне проспать два часа без боли». Это объясняется тем, что вырабатывающиеся эндорфины при смехе, как и морфий, обладают обезболивающим эффектом. Он перестал принимать лекарства и совершенно исцелился.

Выздоровев, Н. Казинс сменил профессию журналиста и поступил на работу в медицинский колледж. В сотрудничестве с врачами и биохимиками он стал заниматься изучением проблемы влияния положительных эмоций на химизм организма. Именно он стал одним из основоположников «смехопсихотерапии». Порой журналисты пишут, что Н. Казинс вылечился смехом. Сам он об этом никогда не писал, а лишь утверждал, что смех и другие положительные эмоции помогли ему выздороветь.