Психология процесса изобретения в математике

Я же не только не могу с ней согласиться, но совершенно не могу понять, каким образом такой учёный, как Николь, мог проповедовать такую теорию. Несмотря на уважение, которое мы должны питать к такой значительной личности, как Шарль Николь, мы считаем, что объяснять это чистым случаем — это значит ничего не объяснять, а утверждать, что существуют явления без причины. Разве Николь стал бы утверждать, что дифтерия или тиф, которые он изучал, являются результатом чистого случая? Даже если сейчас мы не будем заниматься анализом, который попытаемся дать в следующей главе, всё равно случай есть случай, т.е. он одинаков как для Николя и Пуанкаре, так и для случайного прохожего. Случаем нельзя объяснить, почему открытие причины тифа было сделано Николем (т.е. человеком, занимавшимся наукой, годами обдумывавшим условия эксперимента и показавшим свои замечательные способности), а не кем-нибудь из его санитарок. Что же касается Пуанкаре, то если случайностью можно было бы объяснить одно из его гениальных открытий, о котором он говорит в своём докладе (во что я не могу поверить), то как это объяснение согласовать со всеми теми изобретениями, которые он последовательно перечисляет, не говоря уже о всех тех, которые вытекают из различных теорий, составляющих его огромное творчество, и которые преобразили почти все разделы математической науки. С таким же успехом, пользуясь хорошо известным сравнением, можно было бы говорить об обезьяне, ударявшей пальцами по клавишам печатающей машинки и случайно напечатавшей Библию.

Это не означает, что случай не играет никакой роли в процессе изобретения 16. Случай существует. В гл. III мы увидим, какое участие он принимает в бессознательной работе.

ГЛАВА II ДИСКУССИЯ О «БЕССОЗНАТЕЛЬНОМ»

Хотя «бессознательное», строго говоря, является профессиональным делом психологов, оно находится в такой тесной связи с рассматриваемым основным вопросом, что я не могу не остановиться на нём.

Тот факт, что это внезапное озарение, которое можно назвать вдохновением, нельзя объяснить чистым случаем, является очевидным после того, что мы уже сказали: не может быть сомнения в необходимости предшествующего умственного процесса, неуловимого для изобретателя, другими словами, процесса бессознательного. В самом деле, проследив действие этого бессознательного процесса на многих примерах, рассмотренных ниже, нельзя больше сомневаться в его существовании.

Хотя повседневные наблюдения доказывают нам существование бессознательных процессов, что признавалось со времён св. Августина, и такими умами, как Лейбниц, оно часто подвергалось сомнению. Сам факт, что в человеке есть нечто неизвестное его нормальному «я», кажется таким таинственным, что различные авторы его либо непомерно превозносили, либо непомерно ругали. Многие авторы упорно возражают против признания даже намёка на бессознательные явления. Возьмём пример, имеющий непосредственное отношение к изобретениям. Трудно понять, каким образом в столь близкое к нам время, в 1892 г., после веков психологических исследований, можно было сделать в работе об изобретении 17 следующее заявление: «Эти так называемые пророчества, эти почти мгновенные заключения должны очень просто объясняться известными законами (?): ум мыслит по аналогии или по привычке; следовательно, рассудок может обходиться без промежуточных этапов». Как будто бы способность обходиться без промежуточных этапов, которую автор вынужден признать, не является, по определению, бессознательным умственным процессом! Нельзя не вспомнить больных Пьера Жанэ: эти больные, покоряясь его внушению, «не видели» карт, помеченных крестиком…, которые обязательно должны были быть увиденными, чтобы быть исключёнными из поля зрения. Но, конечно, Пьер Жанэ в своих выводах не отрицал бессознательного, которое в подобных случаях проявляется самым очевидным образом.

Чтобы любыми средствами игнорировать бессознательные процессы, философ Альбер Фуйе (Albert Fouillee) использует две противоположные тактики: либо он утверждает, что в любых условиях обязательно присутствует сознание, хотя бы слабое и неотчётливое, либо, если его гипотеза не позволяет ему избежать того, чего он так боится, он отступает в противоположном направлении, ссылаясь на рефлекторные действия, т.е. действия, которые были досконально изучены физиологами (работая, например, с лягушками, у которых отрезали головы), но которые совершенно не предполагают вмешательства умственных центров, а только более или менее периферических и второстепенных нервных элементов.