Психология толп

ными и теперь исчезнувших, многих сил, разрушенных последовательно революциями, и, по-видимому, готова погло-

тить и остальные. И в то время, как все наши древние верования колеблются и исчезают, старинные столпы общества

рушатся друг за другом, могущество масс представляет собой единственную силу, которой ничто не угрожает и значе-

ние которой все увеличивается. Наступающая эпоха будет поистине эрой масс.

Не более столетия тому назад традиционная политика государств и соперничество государей были главными факто-

рами событий. Мнение масс не принималось в расчет, да, большей частью, оно и не существовало. В настоящее же вре-

мя политические традиции, личные склонности монархов, их соперничество уже более не принимаются в расчет, и, на-

оборот, голос толпы становится преобладающим. Массы диктуют правительству его поведение, и именно к их желаниям

оно и старается прислушаться. Не в совещаниях государей, а в душе толпы подготавливаются теперь судьбы наций.

Вступление народных классов на арену политической жизни, т. е., в действительности, их постепенное превращение

в руководящие классы, представляет одну из наиболее выдающихся характерных черт нашей переходной эпохи. Это

вступление, на самом деле, вызвано вовсе не всеобщей подачей голосов, которая долгое время не имела самостоятель-

ной, руководящей роли и легко подчинялась сторонним влияниям. Прогрессивный рост могущества толпы совершился, 43

прежде всего, путем распространения известных идей, которые медленно насаждались в умах, и затем — посредством

постепенного образования ассоциаций индивидов с целью осуществления теоретических построений. Путем ассоциации

толпа выработала идеи (если не совсем справедливые, то, во всяком случае, вполне определенные) о своих интересах и

получила сознание своей силы. Толпа составляет синдикаты, перед которыми капитулируют все власти, одна за другой, и организует биржи труда, стремящиеся управлять условиями работы и заработной платы. Толпа посылает в правитель-

ственные собрания своих представителей, лишенных всякой инициативы и, чаще всего, служащих только простым ору-

дием тех комитетов, которые их избрали.

В настоящее время притязания толпы становятся все более и более определенными. Ограничение рабочих часов, экс-

проприация рудников, железных дорог, фабрик, земли, равномерное распространение всех продуктов и т. д., и т. д. —

вот в чем заключаются требования толпы.

Мало склонные к теоретическим рассуждениям, массы зато очень склонны к действию. Благодаря своей теперешней

организации, толпа получила огромную силу. Догматы, только что нарождающиеся, скоро получат силу старых догма-

тов, т. е. ту тираническую верховную силу, которая не допускает никаких обсуждений. Божественное право масс должно

заменить божественное право королей.

Писатели, пользующиеся симпатиями нашей современной буржуазии и лучше всего умеющие выразить ее несколько

узкие идеи, поверхностный скептицизм и, подчас, чрезмерный эгоизм, теряются при виде новой силы, растущей на их

глазах, и, чтобы как-нибудь побороть «беспорядок», господствующий в умах, обращаются с отчаянными воззваниями к

нравственным силам церкви, которыми некогда они так пренебрегали. Они говорят нам о банкротстве науки и, возвра-

щаясь кающимися грешниками из Рима, призывают нас к изучению истин откровения. Но все эти новообращенные за-

бывают, что уже слишком поздно! Если бы даже в самом деле милость Божия коснулась их, все-таки они не могли бы

теперь иметь достаточной власти над душами, мало интересующимися теми вопросами, которыми так поглощены ново-

испеченные святоши. Толпа не хочет теперь тех богов, которых они сами не хотели знать еще так недавно и ниспровер-

жению которых сами способствовали. Нет такой божественной или человеческой власти, которая могла бы заставить

реку течь обратно к своему источнику!

С наукой не произошло никакого банкротства, и она ни при чем — ни в нынешней анархии умов, ни в образова-

нии новой силы, растущей посреди этой анархии. Наука обещала нам истину или, по крайней мере, знание тех отно-

шений, которые доступны нашему уму, но она никогда не обещала нам ни мира, ни счастья. Совершенно равнодуш-

ная к нашим чувствам, наука не слышит наших жалоб. Мы должны прилаживаться к ней, потому что ничто не может

вернуть нам тех иллюзий, которые она рассеяла.

Общие симптомы, заметные у всех наций, указывают нам быстрый рост могущества масс и не допускают мысли, что

это могущество скоро перестанет расти. Что бы оно нам ни принесло с собой, мы должны будем с ним примириться.

Всякие рассуждения и речи против этого могущества — пустые слова. Конечно, возможно, что вступление на сцену

толпы знаменует собой одни из последних этапов цивилизации Запада, полное возвращение к периодам смутного пере-

ходного времени, всегда, по-видимому, предшествующего расцвету каждого нового общества. Но как же помешать это-

му?

До сих пор самой определенной ролью масс было великое разрушение устаревших цивилизаций. Роль эта существует